|
– Я не могу скрыть сарказма. – Всего доброго, мистер Грей. Я разворачиваюсь на каблуках, как ни странно, не спотыкаюсь и, не оглядываясь, ухожу по переулку в сторону подземного гаража. В холодном полумраке бетонного гаража, освещенного тусклым светом люминес-центных ламп, я прислоняюсь к стене и обхватываю голову руками. О чем я думала? Глаза полны непрошеных слез. Почему я плачу? Я опускаюсь на землю, злясь на себя за такую абсурдную реакцию, обхватываю руками колени и стараюсь сжаться в крошечный комочек. Может, если я сама стану меньше, бессмысленная боль тоже уменьшится. Уткнув голову в колени, я плачу, не сдерживая слез. Плачу от потери чего-то, чего у меня не было. Как глу-по. Глупо горевать о том, чего не было, – о несбывшихся надеждах, разбитых мечтах, обма-нутых ожиданиях. Мне никогда не приходилось сталкиваться с отказом. Ну… если не считать того, что меня никогда не брали играть в баскетбол или в волейбол. Но это понятно. Бежать и одно-временно ударять мячом о пол или передавать его кому-нибудь у меня плохо получается. На спортплощадке я обуза для любой команды. В романтическом плане я ничего не хотела. Я привыкла, что я слишком бледная, не-ухоженная, худая, неуклюжая – список моих недостатков можно продолжать бесконечно. Поэтому я всегда отшивала возможных поклонников. Вот хоть того парня в группе по хи-мии. Они все были мне неинтересны, за исключением одного лишь Кристиана, черт бы его побрал, Грея. Наверное, мне следовало быть добрее к таким, как Пол Клейтон и Хосе Род-ригес, хотя я уверена, никто из них не плакал втихомолку в подземном гараже. Может, мне просто нужно выплакаться. «Прекрати, немедленно прекрати! – словно кричит на меня мое подсознание, уперев руки в боки и топая от негодования ногой. – Садись в машину, езжай домой и садись зани-маться. Забудь о нем… Немедленно! И хватит уже распускать нюни». Я делаю глубокий вдох и поднимаюсь на ноги. Соберись, Стил. Я иду к машине, вы-тирая на ходу слезы. Хватит думать о нем. Надо извлечь уроки на будущее и сосредото-читься на подготовке к экзаменам. Кейт сидит с ноутбуком за обеденным столом. При виде меня радостная улыбка схо-дит с ее лица. – Ана, в чем дело? Ну вот… Только ее расспросов мне сейчас и не хватает. Я трясу головой – совсем как она, когда хочет, чтобы от нее отстали, – но Кейт остается слепа и глуха. – Ты плакала. – Как будто и так не видно. – Что этот подонок с тобой сделал? – рычит она, и лицо у нее просто страшное. – Ничего, Кейт. – В том-то все и дело. От этой мысли я криво улыбаюсь. – Тогда почему ты плакала? Ты никогда не плачешь. – Кейт встает, обнимает меня за плечи, ее зеленые глаза полны тревоги. Надо что-то сказать, чтобы она оставила меня в по-кое. – Меня чуть не сбил велосипедист. – Это первое, что приходит мне в голову, но Кейт сразу же забывает про Грея. – О господи, Ана! Ты ушиблась? – Она отодвигает меня от себя и начинает осматри-вать. – Нет, Кристиан меня спас, – шепчу я. – Я испугалась. – Еще бы! А как кофе? Ты же его не любишь? – Я пила чай. Мы мило поболтали, даже не о чем рассказывать. Не знаю, зачем он меня пригласил. – Ты ему нравишься, Ана. – Кейт опускает руки. – Уже не нравлюсь. Мы больше не увидимся. – Я умудрилась произнести это ровным тоном. – Да? Черт! Она заинтригована. Я иду в кухню, чтобы Кейт не видела моего лица. – Такие, как я, ему не пара, – говорю я так сухо, как только могу. – В каком смысле? – Да ладно, как будто сама не знаешь. |
