|
Когда император вышел к Кааврену, на нем были доходящие до колен блестящие черные сапоги, черные рейтузы, бордовая рубашка с разрезом в виде буквы «V» от воротника до середины груди, золотой шарф вокруг шеи, а на поясе висела парадная шпага на золотой цепочке. Костюм, хотя и скрывал красивые икры Тортаалика, подчеркивал грациозную шею, гордую посадку головы и очень шел Императору – во всей Драгейре едва ли нашелся бы кавалер, который выглядел бы лучше его величества в военном мундире.
Смена костюма, как это часто бывало, улучшила настроение Тортаалика. Он кивнул Кааврену и сказал: – Сейчас еще слишком рано возвращаться в Портретный зал, а я не желаю менять свое расписание. Димма, пусть Сетру отведут в Западную Каминную комнату. – Слушаюсь, сир. Разжечь там огонь? – Нет. – Что-нибудь освежающее? – Вино. Густое и красное. – Тортаалик улыбнулся. – Например, Каав'н, – добавил он, – в честь нашего капитана. – Слушаюсь, сир. Кааврен выслушал императора с невозмутимым выражением на лице, а потом последовал за его величеством вниз, к Портретному залу, мимо Зала цветов в Западную Каминную комнату. По дороге он обменялся взглядом с проходившим мимо гвардейцем, ее звали Мениа, и она молча зашагала вслед за тиасой. Мениа взяла пику в находившемся неподалеку складском помещении (одно из изменений, внесенных по приказу Кааврена, когда он стал лейтенантом, теперь пики хранились в различных частях дворца, так что гвардеец мог без задержки занять пост – в случае возникновения такой необходимости) и встала на страже перед входной дверью. Кааврен остался рядом с ней. Его величество между тем вошел в комнату и устроился в мягком кресле, возле которого стояла маленькая скамеечка. Орб, как невольно отметил Кааврен, начал испускать безмятежный розовый свет. Им пришлось подождать всего несколько минут, когда послышались тихие, осторожные шаги; Кааврен уже давно научился их узнавать – так ходила Димма. Тиаса посмотрел на Мениа – она отлично понимала подобные взгляды: сейчас должно произойти нечто необычное, постарайся меня не подвести. Мениа почти незаметно кивнула и перевела взгляд в сторону длинного коридора – в этот момент из-за угла показалась Димма, сопровождавшая (что было, надо отметить, совсем не обязательно) Чародейку Горы Дзур, Сетру Лавоуд. Чтобы понять, какое впечатление производило на обитателей дворца появление Сетры – именно поэтому Кааврен и предупредил Мениа, – мы обязаны заглянуть поглубже в историю. Нам известно из нескольких источников, что Сетра не отличалась приятной внешностью – не могла похвастаться ни высоким ростом, ни особой красотой. Лицо восковой бледности, прямые темные волосы, на сей раз зачесанные назад и собранные в пучок на затылке, открывали высокий лоб. Характерный для Дома Дракона подбородок, миндалевидные глаза, уши, как у дзура, маленький рот с тонкими губами и крючковатый нос. Сетра двигалась легко и уверенно, а ее сапоги из кожи лиорна ступали почти беззвучно. Она прибыла во дворец в форме Лавоудов – черные брюки закрывали голенища сапог, черная рубашка с узким воротником была заправлена в брюки, а на широком кожаном поясе висел только маленький кошелек, – очевидно, она знала, сообразил Кааврен, что перед его величеством нельзя появляться при оружии. Так что в ее внешности, за исключением поразительной бледности, не было ничего необычного, никто не обратил бы на нее внимания, если бы не знал, кто она. Но если человек, не слышавший о Сетре Лавоуд? Она давно заняла свое место в истории, мифологии и фольклоре. Когда при вас произносят слово «чародейка» – причем при любых обстоятельствах, – вы сразу же вспоминаете о Чародейке Горы Дзур. Ни одна детская сказка не обходится без злой волшебницы, которая намного старше, чем выглядит, и живет в горном замке. |
