– Но, сэр, я думал, вы и госпожа Сибилла…

– Против Сибиллы я ничего не имею, – торопливо перебил его Ваймс. – Я очень рад, что женился на ней. Правда рад. Мне не нравится лишь то, что она герцогиня. Так… Кто где у нас сегодня?

– Капрал Задранец дежурит у голубей. Детрит – в ночном патруле в паре со Свирсом, Ангва отправилась со спецзаданием в Тени. Ну, вы помните, сэр… Вместе со Шнобби.

– О боги, конечно, конечно. Ладно, когда они завтра вернутся, скажи, я лично жду их доклада. Кстати, отбери у Шнобби этот дурацкий парик и спрячь его куда-нибудь. – Ваймс пролистал бумаги. – Король-под-горой? Никогда о таком не слышал. Я думал, что «король» на гномьем языке означает что-то вроде старшего инженера.

– Ну, король-под-горой – особый случай, – сказал Моркоу.

– Почему?

– Все начинается с Каменной Лепешки, сэр.

– С чего?

– Если не возражаете, на обратном пути мы сделаем небольшой крюк, сэр. Это поможет вам лучше понять то, что происходит.

Некая девушка стояла на углу улицы в Тенях. Ее поза на специальном жаргоне данного района недвусмысленно говорила о том, что девушка кое-кого ждет. Даже не кое-кого, а весьма определенного господина. У которого имеется определенное количество денег.

Девушка рассеянно помахивала сумочкой.

Этот сигнал был понятен даже человеку с голубиными мозгами. Члены Гильдии Воров предпочитали обходить ждущую кого-то дамочку по другой стороне улицы, приветствуя ее вежливыми и – что крайне важно – лишенными всякой агрессивности кивками. Даже куда менее культурные свободные воры, промышлявшие в Тенях, несколько раз подумали бы, прежде чем положить глаз на сумочку. Возмездие Гильдии Белошвеек было быстрым и неотвратимым.

Однако тощее тельце Это-Все-Я Дункана не обладало даже голубиными мозгами. Вот уже пять минут воришка, как кот, следил за качающейся сумочкой. Сама мысль о ее содержимом действовала гипнотически. Дункан практически чувствовал вкус монет. Приподнявшись на носочки и пригнув голову, он сорвался с места, вылетел из переулка, схватил сумочку и даже успел пробежать еще несколько дюймов, прежде чем мир взорвался где-то в районе его затылка, а сам он рухнул лицом в грязь.

На ухо закапала чья-то слюна, а затем раздалось протяжное, выверенное ворчание, тон которого не менялся, но весьма доходчиво объяснял, что произойдет, если воришка попытается пошевелиться.

После чего послышались чьи-то шаги, и краем глаза Дункан заметил мелькнувшие кружева.

– А, Это-Все-Ты, – произнес чей-то голос. – Сумочки, значит, рвем? По-моему, совсем уж подло, а? Даже для тебя. Ты еще легко отделался. Ладно, поднимайся давай, уже можно.

Вес исчез со спины Дункана, и он услышал удалявшийся в темный переулок мягкий топоток лап.

– Это все я! Это все я! – отчаянно завопил воришка, пока капрал Шноббс помогал ему встать на ноги.

– Знаю, что ты, собственными глазами видел, – буркнул Шнобби. – Ты вообще понимаешь, что б с тобой было, если бы ты попался на глаза Гильдии Воров? Валялся бы сейчас дохлый где-нибудь в реке, и никакого тебе досрочного условного.

– Меня все ненавидят! За мое мастерство… – пробормотал Дункан сквозь спутанную бороду. – Помнишь ограбление Всего Джолсона в прошлом месяце? Это все я!

– Верно, Дункан. Это все ты.

– А помнишь, на прошлой неделе стибрили сейфы с золотом? Это тоже все я. А вовсе не Углеморд со своими парнями.

– Ага, Дункан, это все ты, кто ж еще.

– И ту кражу у золотых дел мастера, которую, как все считают, провернул Крипучий Рон…

– На самом деле это все ты, да?

– Ага, – радостно подтвердил Дункан.