Некоторые ограничения все-таки были. Во-первых, возрастные: к подъему допускались только лица от восемнадцати до сорока пяти лет. Во-вторых, по здоровью: принимались только справки, выданные близлежащей к Останкино платной поликлиникой. В-третьих: перед отправлением клиентов заставляли дышать в трубочку, проверяя на алкоголь. В-четвертых, необходимо было подписать отказ от любых претензий при несчастном случае.

В-пятых, восхождения устраивались только глубокой ночью, чтобы не собирать внизу толпу зевак и по возможности не афишировать это событие.

В-шестых, за раз поднимался только один клиент.

За ночную смену разрешалось не более трех восхождений с получасовым перерывом.

Каждого клиента сопровождал проводник, обязанный страховать его от неприятностей. Конечно, полной гарантии он никому дать не мог. Но выполнение его рекомендаций обеспечивало безопасность на девяносто девять процентов.

Не все могли им следовать: некоторые впадали на высоте буквально в оцепенение, переставали понимать смысл сказанного, клинило не только мышцы, но и мозги. Этим людям казалось, что они нормально переносят высоту. За всю жизнь у них никогда не кружилась голова, воздушная бездна никогда их не затягивала.

Они и не предполагали, как различаются высота в двести пятьдесят метров и высота на отметке четыреста. Снизу им казалось, что разница не столь уж принципиальна – ведь, падая с той и с другой, в любом случае расшибешься в лепешку.

Они ошибались. Серьезный подъем, как правило, связан с резкими переменами ощущений. Иногда бывает достаточно каких-то жалких десяти метров, и красивый вид на окрестности вдруг превращается в адскую бездну, на которую нет сил смотреть. Хочется зажмуриться как можно сильнее и крепко вцепиться в ближайшую твердую опору.

И пусть кто-то, неважно каким образом, перетянет, перетащит, переместит тебя с этим куском металла обратно, на земную поверхность.

Такие ситуации случались не раз и не два. В эти минуты от проводника требовалось все его мастерство. До поры до времени бывший альпинист и скалолаз Игорь Зыгмантович отлично справлялся со своими обязанностями. Потом случилось несчастье: треснул один из карабинов на тросе, и человек сорвался вниз.

Проводника отстранили от работы, экстремальный «туризм» на башню временно прекратили.

Но закрывать доходный бизнес никто не собирался.

Несмотря на полное отсутствие рекламы, от желающих отбоя не было. Люди записывались в очередь, многие успели внести задаток.

Без добрых взаимоотношений с милицией специально учрежденная для восхождений компания не смогла бы нормально работать. Выбрав «красную крышу», эти люди заранее обговорили все возможные ситуации, в том числе и смертельный случай.

Если информация о нем всплывет в качестве неподтвержденных слухов, она только подогреет ажиотаж среди прослойки экстремальщиков. Если смерть в результате падения с башни будет официально зарегистрирована, фирму придется закрыть.

Наутро после несчастного случая руководство местного РОВД уже знало, что произошло на самом деле, откуда сорвался человек. И неспроста вскрытие трупа поручено было молодому неопытному судмедэксперту.

Директору фирмы пришлось принести в клюве откупные и выслушать строгое предупреждение.

Замначальника РОВД сокрушался по поводу гнилых времен: деятельность то одного, то другого отделения попадает под микроскоп службы внутренней безопасности. Затем следуют вынужденные уходы на пенсию, отстранения от должностей и даже уголовные дела по обвинению в злоупотреблении служебными полномочиями.

Директор фирмы «Эверест» пообещал принять на работу нового проводника, строже отбирать клиентов для восхождения. И, главное, ежемесячно выплачивать за милицейскую снисходительность в полтора раза большую сумму.

– Надеюсь, никто не снял камерой все это дерьмо, – пробормотал замначальника РОВД.