— Хорошо, что теперь? — спрашивает Томсен. — Раньше я спускалась сюда, но вскрыть этот замок я не могу. Что теперь?

В четырёх этажах от земли мы натыкаемся на дверь с кодовым замком. Её толстая сталь не даёт даже думать о том, чтобы прорваться, хотя царапины и вмятины указывают на прошлые попытки.

— Эйбрам, — говорит Джули. — Ты работал в этом здании? Знаешь какие-нибудь коды доступа?

Эйбрам смотрит на замок и ничего не говорит.

— Эйбрам?

— Я даже код в Питтсбурге не знал, — тихо отвечает он. — Всё поменялось.

Ветер ревёт в разбитых окнах, и здание качается. Движение едва ощутимо, но эффект ужасающий, будто гравитация усилилась, и мы вот-вот упадём на землю.

— Провались пропадом, — Нора, вытаращив глаза, начинает нажимать случайные цифры.

— Я знаю, — добавляет Эйбрам после раздумий, — что в этих замках заложена взрывчатка.

Палец Норы застывает в воздухе.

— Три ошибки и ты без руки.

Нора отходит назад. Джули качает головой.

— Да что не так с этими людьми?

Я открываю внутреннюю дверь и вхожу в тёмное пространство офиса, где воет ветер. Кресла катаются взад и вперёд. Вдохновляющие плакаты с животными трепещут на стенах — волки, поедающие оленя и черви, поедающие волков. На каждом подпись: ПОБЕЖДАЙ.

Я так много не понимаю в том, что сам помог построить. Мой дед был жадным, жестоким и так далее, но не сумасшедшим. Я не могу представить, чтобы мы придумали это здание. Этот город. Эти эксперименты со смертью и этих улыбающихся роботов. Откуда это всё? Кто создал этот лихорадочный мир, который придумывали мы? Возможно, мы нарисовали контур, но заполнил его кто-то ещё.

Я слышу, как кто-то выкрикивает моё имя — то, которое я заслужил, с которым жил и о котором заботился, а не то, которое прицепилось ко мне при рождении и изменилось до неузнаваемости — но откуда-то издалека. С каждым шагом внутрь офиса я шагаю вниз по лестнице. Я спускаюсь в свой подвал и начинаю копаться в затхлых коробках.

«Где же оно?» — спрашиваю я у грязного изгоя, прикованного к лестнице.

«Где что?» — хихикает он.

«То, с помощью чего я выйду отсюда. Покажи мне, где».

«Почему я должен?»

«Потому что ты эгоист. Ты заботишься о себе. И, как бы мне не противно было говорить это, я — это ты».

Он раздумывает.

«Справедливо».

Он пинает коробку.

— Извиняюсь, — говорю я, трогая Томсен за плечо. Она пристально смотрит на клавиатуру, бегая пальцами по волосам, и отпрыгивает от моего касания. Смотрит на меня, видит что-то в моих глазах и отходит в сторону.

— Что ты делаешь? — спрашивает Джули, пытаясь закрыть офисную дверь. Лестничный пролёт заполняется занесённым ветром мусором.

Я смотрю на клавиатуру. Я смотрю через плечо своего деда. Он показывает мне личный семейный код, который я передам своим детям, потом внукам, потом…

— Р, не надо! Атвист вводит код.

Дверь открывается.

— Твою…мать, — говорит Нора. — Я знала. Она смотрит на Джули и М.

— Ведь мы все это знали, правда? Его одежда? Все эти заскоки?

Джули смотрит на меня.