|
- Я думал, что был единственным исследователем района падения Тунгусского метеорита, о чем и писал вам, голубчик. Однако я ошибся. Вот такое существо я встретил в запретном месте, куда не покажется ни один тунгус... Вблизи вот от этого мертвого, стоячего леса. - И он положил на стол еще несколько фотографий поваленной тайги. - Кто же это такой? - спросил Кленов, рассматривая первый снимок. - Не такой, а такая. Всмотритесь. Кленов видел на фотографии утесы, белую пену горной речушки, черные камни, у которых вздымались буруны, и остроносую лодчонку-шитик с высокими бортами. В лодке стояла, управляя веслом, женщина с развевающимися волосами. На ней была лишь набедренная повязка. - Это что? Негатив? Почему она черная? - поинтересовался Кленов. - Это позитив, милейший! Она чернокожая. - Ничего не понимаю, - признался Кленов. - Откуда здесь, в тайге, чернокожие? К тому же она, как мне кажется... очень рослая. - Боюсь, что я не достал бы ей до плеча. А волосы у нее огненные, рыжие, как моя борода... - Простите, но какое отношение это имеет к физике? - Быть может, не меньшее, чем остальные фотографии... Но об этом потом. Итак, бежать? Бежать в Америку, к Холмстеду? Исследовать сверхпроводимость или искать трансурановые элементы, черт возьми! Баков встал и прошелся по горнице. Он взъерошил бороду, потом потер руки. - Бежать! - убеждающим тоном повторил Кленов. - И как можно быстрее. Кэд проведет вас через границу... - Быстрее? Не могу, голубчик. Мы с вами должны прежде повидать эту чернокожую... Уверяю, она имеет отношение к физике. Кленов стал нервно теребить бородку. Его водянисто-голубые глаза выразили неподдельное отчаяние. - Что мне с вами делать? - Готовиться в поход! Мы выедем немедленно. Кэд останется здесь, а я достану тунгуса Лючеткана с верховыми оленями. - Вы с ума сошли, профессор! Мы не имеем права терять времени. - Вы только послушайте, милейший, - наклонился к Кленову профессор Баков. - Я навел о ней справки. Она шаманит в роде Хурхангырь. Несмотря на протесты Кленова, Баков тотчас же отправился в тунгусское стойбище. Вернулся он к вечеру в сопровождении безбородого старика с узкими щелками вместо глаз. Они привели с собой трех верховых оленей. Лючеткан, потирая голый подбородок, по просьбе Бакова рассказывал удрученному Кленову про шаманшу: - Шаманша - непонятный человек. Порченый. Баков пояснил, что тунгусы порчеными называют душевнобольных. - Пришла из тайги после огненного урагана, - продолжал старик. - Едва живой была, обгорела вся. Говорить не могла. Много кричала. Ничего не понимала. |
