Они посидели несколько минут в тишине, потом Элизабет встала и собрала тарелки.

— Становится легче, если об этом поговорить. Я целыми днями ни о чем другом не думала. Тащилась одна в темноте и думала только об этом. Мне жаль, что ты вляпался в эту историю, Том. Было нечестно просить тебя о помощи — ты работаешь на Севилла, и вообще. Прости меня… Мне уже гораздо лучше. Наверное, пора уезжать. — Она ушла на кухню и поставила груду тарелок в раковину. — Ты иди ложись, тебе надо отдохнуть, завтра предстоит еще один веселенький денек с Добрым Доктором.

Том кивнул, но остался сидеть, глядя перед собой. Он о чем-то думал, и она не стала ему мешать.

На следующий вечер за ужином Элизабет не смогла вытянуть из Тома ничего о случившемся за день. Его что-то беспокоило. Он тихо и задумчиво сидел, склонившись над тарелкой, и девушка не хотела ему мешать. Она уже была готова сказать, что собирается уехать назавтра утром, но внезапно Том заговорил, продолжая их вчерашнюю беседу, словно суток не прошло:

— Что ты думаешь насчет компании? Третий не будет лишним?

Элизабет нахмурилась.

— О чем ты?

— Может, мне поехать с вами? Как ты думаешь?

— Хм. Куда поехать? О-о, ты имеешь в виду… — Внезапно Элизабет поняла. — Ты хочешь развестись с Севиллом? — нервно пошутила она. Но Том был серьезен.

— Я думаю, что должен уйти. То, что я делаю сейчас, — неправильно.

Они смотрели друг на друга. Оба слишком стеснялись, чтобы откровенничать друг с другом. Элизабет пожала плечами.

— Конечно, валяй. — Слова прозвучали небрежно, почти грубо. Совсем не так, как ей бы хотелось.

Но Тому хотелось как следует подготовиться. Он купил коробки, и Элизабет, восхищаясь его аккуратностью, весь день паковала его пожитки. Девушка написала длинное письмо отцу и деду: она собиралась отправить его после отъезда. Пыталась объяснить свои действия, хотя сама еще не до конца разобралась в собственных мотивах. И по дороге из города она хотела позвонить Барбаре.

Теперь, зная, на чем сосредоточены силы Севилла, она могла незаметно снять деньги со своего счета и запастись собачьей едой. Они решили, что уедут к концу недели и Том никому ничего не скажет. Он должен просто исчезнуть. Тем временем он прилежно работал в лаборатории, на свой лад пытаясь примириться с грядущим предательством.

— Сэр, — нетерпеливо повторяла офицер полиции, — это все, что я могу сообщить вам: позвонил какой-то человек и сказал, что видел вашу пропавшую собаку. Просил связаться с вами. Я не знаю, почему он позвонил сюда, но он оставил свой номер, так что мы просто передаем информацию. Вот и все.

Полиция уже наслушалась достаточно о Джозефе Севилле и его пропавшей собаке. Севилл повесил трубку и сказал, не оборачиваясь:

— Мы нашли их, Том. Их видели.

Пока он набирал номер, Том стоял позади, не в силах пошевелиться.

— Это доктор Джозеф Севилл. Вы звонили в полицию насчет украденного лабораторного животного.

— Да-да, я знаю, где они, я могу вам показать.

— Какой адрес?

— Погодите минуту, доктор. Давайте сначала поговорим о вознаграждении.

— Дайте мне адрес, я встречусь с вами там.

— Ну, я думаю… Давайте встретимся на Дю-Льен, 8530. «Розалин Апартментс». Но я хочу…

Севилл повесил трубку и повернулся к Тому:

— Заводи машину, Том. Вот оно.

У Севилла появилось предчувствие, что на этот раз осечки не будет. Он взял нейлоновый поводок и направился к двери. Он не потрудился перезвонить в полицию — те уже устали от него, для них это просто украденная собака, и они больше не хотели ни за что отвечать.