До битвы на Белой горе в Чехии все же был свой король и не проводилась планомерная политика окатоличивания и онемечивания. Теперь у Чехии своего короля нет, а политика онемечивания проводилась Габсбургами с позиции силы вплоть до падения Австро–Венгерской империи в 1918 году…

После Белой горы наступает период, который сами чешские историки называют поэтично — «период тьмы»; период, когда Чехия вообще чуть не оказалась полностью онемечена и едва не ушла в историческое небытие.

Так что повторюсь: у славян есть очень странная и даже пугающая предрасположенность к попыткам осуществить утопии разного рода.

216

Конечно, аналогия моя не полна, ситуация Чехии XV века и Московии XVII—XVIII веков не тождественна. Даже если славяне склонны «прыгать в утопию» больше остальных народов, если Гуситские войны в Чехии открывают список таких случаев, все равно в Московии происходит что–то совсем не то… Уже потому, что в Московии «прыгает в утопию» вовсе не все общество, а по существу дела, один человек — московитский царь. Если даже он тут самый главный — то все равно же он один!

Именно у царя, вовсе не у всего народа, возникает проблема, которая делает привлекательной утопию. Действительно, быстрое развитие Московии в XVII веке заставляет царя и его придворных (пока в основном царя!) задумываться: ведь все больше и больше людей становятся независимы от воли царя. И тут царь узнает о такой великолепной, такой удобной для него утопии, о «регулярном государстве»! Можно и даже нужно перенимать у европейцев как можно больше, но если принять идеи Пуффендорфа и Лейбница — то вовсе не нужно жить так же, как в Европе! В Европе, если верить Вольфу, живут как раз «неправильно», и подданным нельзя давать много свободы. Наоборот, нужно брать у европейцев их технические достижения, но строить–то нужно «правильное», «регулярное государство» и подданных при этом не отпускать, а наоборот, зажимать еще круче, чем это было при Иване IV. Иначе никак нельзя, иначе государство получится очень уж «нерегулярное»!

И «прыжок в утопию» выглядит так — один человек «прыгает» и увлекает за собой остальные 14 миллионов. Как же так?! Почему в Московии такое возможно, а в той же Чехии — совершенно невозможно?

Как же так получилось, что соблазн утопии для одного обернулся историческим тупиком для миллионов людей?

Глава 4

ДВА СЛОВА ПРО «ЗАЩИТУ ОТ ДУРАКА»

Если вы нарушите данную инструкцию, завод–изготовитель не несет ответственности за последствия…

Не сомневаюсь, что поверивший мне читатель, убежденный собранным в книжке материалом, готов обрушить на Петра самые гневные слова. Но, в конце концов, Пётр очень мало виноват в том, что он натворил. Трудно обвинять человека в том, что он — это он. Ну не подготовленный к правлению… Но его вынудили, чуть ли не заставили быть царем. Ну невежественный, грубый, дикий, сумасшедший… Но если так, если царь заслуживает всех этих названий — так что же вы ему все подчиняетесь?! Почему царь–маньяк так смертельно опасен для России?! И правда — какой странный «прыжок в утопию», когда страна послушно прыгает за своим царем!

В конце концов, сидел же на престоле Великобритании откровенно ненормальный король Георг III… И государство не развалилось.

Георг III из Ганноверской династии правил без малого шестьдесят лет… и каких лет! Он сидел на престоле с 1760 по 1820 год — как раз в эпоху войн в Америке, открытий Джеймса Кука в Тихом океане, развития плантационного хозяйства на островах Карибского архипелага; освоения Южной Африки, войны с маратхами и раджпутами в Индии, колонизации Австралии и Новой Зеландии, наконец, всех наполеоновских войн… И это только основные, только самые важные из событий, которые произошли в Британии и в её колониях за эти судьбоносные шестьдесят лет!

Американские колонии освобождались от власти Британской империи, а Канада, наоборот, из французской колонии стала колонией британской.