- Да, я помню, - процедила она сквозь зубы. Но это не волновало ее. Один взгляд на Тристана, совершенного представителя мужской особи, на его светло-фиолетовые глаза, которые обещают невыразимую страсть, на его мускулистое, твердое тело, которое движется с изяществом пантеры, и она потерялась. Потерялась, будто ее ум и сердце принадлежали совершенно разным людям.

- Ничего не изменилось, - сказал он. Он мягко провел пальцами по ее щеке. - И никогда не изменится. Ты Друинн, а я смертный, и связь между нами запрещена. Извини.

И еще раз ее охватило пламя ярости. Никто не смел обращаться с ней так. Никто.

- Я дам тебе последний шанс остаться со мной.

Он встал на ноги, издав хриплы смешок, от чего ее тело обычно охватывала дрожь удовольствия. Но сейчас этот звук лишь усилил ее ярость.

- Или что, русалка? Сваришь мои яйца? Навсегда сделаешь мое мужское достоинство вялым?

- О нет, мой прекрасный воин. Я сделаю хуже, намного хуже.

Никак не отреагировав на ее угрозы, он поднял свой сверкающий серебряный меч с пола и зацепил его за металлическую петлю на его поясе. Он наклонился и легко поцеловал ее в щеку.

- Возможно, позже мы сможем направить твою энергию в другое русло, ммм?

Не дожидаясь ответа, Тристан развернулся и направился к двери.

- Ты всегда желаешь женщин, Тристан, - сказала Зирра, - и я сделаю тебя их рабом. - Нахмурившись, она взяла шкатулку для драгоценностей, что он подарил ей много часов назад и швырнула в него. Она пролетела около его уха, не задев, и упала на пол. Зирра спрыгнула с кровати. - Я сделаю тебя моим рабом.

Тристан повернулся и посмотрел на нее. Больше на его лице не было выражения уверенности в себе, в его глазах было неверие и небольшая доля страха.

- Зирра, что ты делаешь?

Прилив возбуждения охватил ее, потому что она заставила этого воина бояться.

- Никто не отказывает мне, - сказала она ему. Ее тело было напряженным, когда она встала во всем своем нагом великолепии, ярости и негодовании. - И ты, мой прекрасный смертный, заплатишь за свой отказ.

- Смертные поклялись не уничтожать ваш Кристалл Ки-эн-Тра, а взамен Друинны поклялись не использовать их способности против смертных. Вы сами согласились на это. Если ты нарушишь эту договоренность, то союз между Друиннами и людьми прекратит свое существование, и разразиться война. Ты сдержишь свое слово. Никакого колдовства. Я запрещаю.

- Ты, смертный? Запрещаешь мне? Не думаю. - Она засмеялась, но в ее голосе не было и намека на веселье. - Как твой Великий Повелитель узнает, что я сделала с тобой, если ты не сможешь ему рассказать?

- Зирра...

- Умоляй меня стать твой спутницей жизни, и я клянусь, что никогда не причиню тебе вреда.

Лавандовый огонь засверкал в его глазах.

- Я никогда не буду тебя умолять, ни о чем.

- Тогда ты сам навлек на себя это, Тристан эр Малик. - Она подняла свои руки ладонями вверх.

Тристан зарычал и продвинулся вперед. С каждым шагом его намерения остановить ее становились все более очевидными. Одно движение ее руки, и его ноги прилипли к полу.

Удивление отразилось в его глазах за секунду до того, как Тристан посмотрел на нее с такой ненавистью, что Зирра задрожала. Она не позволит смертному пугать ее. Она закрыла глаза, широко расставила пальцы и начала напевать:

- Начиная с этого момента, и пока ты найдешь свою истинную любовь, я сделаю тебя рабом женщин.

Ветер наполнил комнату, круша и ломая все на своем пути. Белая занавеска билась об окна, громко стуча по полу. Энергия заполнила все пространство, ударяя, словно копья и мечи. Грохот наполнил ее уши. Зирра подняла руки выше.

- В шкатулку для драгоценностей ты будешь помещен, подчиняясь каждому требованию. Так говорю я, так приказываю я, и больше ничего не имеет значения.