Правда, она подкрасилась — подвела тенями веки и ярко-красной помадой губы — и надушилась любимыми духами.

Но Брайана все это, кажется, вполне устраивало.

— Ну и что? — спросила она, подойдя ближе.

— Скажи, что ты меня любишь.

Просьба застала Кэтрин врасплох.

— И все? Это все, что тебе надо?

Он нахмурился.

— Неужели так трудно?

— Нет.

— Тогда скажи.

— Я… я тебя люблю.

— Не слишком убедительно. Повтори еще раз. И прибавь, кстати, мое имя. Скажи: «Брайан, я тебя люблю».

— Брайан, — повторила она внезапно охрипшим голосом, — я тебя люблю.

— Гораздо лучше. А теперь поцелуй меня.

— Поцеловать тебя…

— У тебя сегодня плохо со слухом?

Кэтрин поцеловала его долгим, жадным, любящим поцелуем.

— Неплохо, — заявил он потом. — А теперь слушай меня, раба любви. Пока мы не вернемся сюда, ты будешь каждые полчаса говорить, что любишь меня, а потом целовать. По-настоящему. Только не вздумай, когда подойдет время, сослаться на то, что тебе надо в дамскую комнату или еще куда-нибудь. Ты меня поняла?

— Да, — пробормотала она, чувствуя, как кружится голова.

Это был самый романтический, самый впечатляющий ужин в жизни Кэтрин. Она целовала его в аллее, ведущей к прибрежному ресторану, а потом в коктейль-баре. Целовала за закусками, дважды во время главной перемены и один раз во время танца. Потом за десертом и, наконец, между двумя чашками кофе. И сопровождала поцелуй признанием в любви.

Каждый раз, когда Кэтрин произносила эти слова, Брайан внимательно вглядывался в ее лицо, и с каждым разом в них звучала все большая и большая страстность, поцелуи становились все дольше и откровеннее. Ближе к концу вечера Кэтрин было уже все равно, наблюдают ли за ней и что при этом думают. Ее волновал только Брайан.

И когда они, наконец, вернулись к ней домой, Кэтрин была вне себя от желания. Они даже не дошли до спальни: Брайан овладел ею прямо на полу, в холле, и их страстные стоны разносились по полутемной квартире.

На следующее утро Кэтрин проснулась в прекрасном настроении.

— Как жаль, что я не могу пойти в пятницу на обед с Ноэль! — сказала она, прижимаясь к Брайану; придется подружиться с его сестрой, чего бы ей это ни стоило. — Может, лучше ты пригласишь ее на ужин?

— Нельзя. Она идет куда-то с Лео вечером. Но не волнуйся, мы устроим встречу как-нибудь в другой раз. У нас еще масса времени впереди.

— Да, конечно, — улыбнулась она. Брайан поцеловал ее в нос.

— Из тебя получилась прекрасная раба любви.

— А из тебя прекрасный господин.

— Я предпочел бы стать прекрасным мужем.

Что заставило ее невольно содрогнуться и отодвинуться от Брайана? Сомнение в искренности его намерений! Но этой ночью он мог потребовать от нее что угодно, однако откровенному сексу предпочел романтические задумки.

— Значит, ты по-прежнему не готова? — спросил Брайан и, сев в кровати, натянул на себя знакомый махровый халат.

Голос его звучал спокойно, но в нем чувствовалось скрытое напряжение.

— Еще не совсем, — ответила она.

— Понимаю…

Кэтрин сомневалась в этом, но сейчас было не слишком подходящее время для объяснений. Лицо Брайана приняло замкнутое выражение, а глаза… глаза отнюдь не светились счастьем.

— И сколько должно пройти времени, чтобы ты ответила «да» на этот вопрос? — спросил он резко.