Он притянул Дженну к себе и взял ее лицо в свои ладони.

— Я очень сожалею, что вел себя с тобой так жестоко и непримиримо. Те слова, которые я сказал тебе в ту ночь… Это было слишком жестоко, неправильно. Это совсем не в обычае мужчин моего племени. И я не хочу, чтобы это стало моим обычаем. Ты замечательная женщина, ты хотела лишь самого лучшего своему ребенку. Нашему ребенку. — Тайрен нагнулся и осторожно поцеловал ее. — Спасибо, что ты так хорошо о ней заботишься. Она такая же, как ты, знаешь?

— Такая же, как ты. — По лицу Дженны потекли слезы, и ей было все равно, хотя из-за туши на щеках наверняка получались черные полоски.

— Значит, ты меня прощаешь? — спросила она.

Он кивнул.

— А ты? Ты прощаешь меня?

Она улыбнулась сквозь слезы.

— Конечно.

Он опустил голову.

— Я не буду покупать землю твоего отца.

— Что?

— Мне стало ясно, что я ненавижу вовсе не Рандольфа. Правда. Дело в моем отце. Это был мой страх — страх стать таким, как он. И именно этот страх заставлял меня унижать каждого, кто ко мне приближался или даже пытался любить меня. — Он помолчал. — Я готов поговорить с Рандольфом, посмотреть, действительно ли он изменился. Вероятно, я смогу помочь ему выправить положение с фермой. Может, дам кредит, может, стану компаньоном… Еще не знаю. Думаю, если разговор сложится, мы подробно обсудим это с ним.

— Я думала… — начала Дженна.

— Ты думала, что я хотел отомстить? — улыбнулся Тайрен.

— Да.

Тайрен покачал головой.

— Больше не хочу. Ни за тебя, ни за нашу дочь и нашу семью. Ведь он сам принадлежит нашей семье. И, кажется, он начал это понимать. — Тайрен ласково гладил Дженну по голове, прижимая к своей груди.

— И что ты хочешь теперь? — затаив дыхание, спросила Дженна.

— Тебя. — Ответ прозвучал просто и по-настоящему. Одно коротенькое слово.

Она сначала улыбнулась, а потом со смехом обвила руками его шею.

— Я у тебя есть!

— И ты, и Синди, и… и все другие дети, которые у нас будут.

— Да. — Дженна счастливо зажмурилась, представив, что все это теперь правда. Что Тайрен будет с нею каждый день. Даже когда он или она будут уезжать, расставаться, они все равно будут вместе. Теперь их ничто не разлучит.

И этот дом, который ей так понравился с первого взгляда, в который она влюбилась, как только можно влюбиться в строение, будет их общим домом. Она может жить здесь и вести хозяйство для своей семьи. Она может работать и по вечерам возвращаться сюда. Они будут устраивать зимой пикники у камина, купаться в пруду, ездить верхом. У Синди будет пони и лодочка. И у остальных детей тоже… Сейчас Дженна не сомневалась, что у них с Тайреном будут еще дети — и на сей раз их отец, которого она так любит, будет с ними с самого начала.

— И там, потом, в будущем… — хрипловато говорил он, словно слыша ее мысли, — я буду всегда рядом, чтобы помогать тебе рожать наших детей. Я хочу видеть их с самого первого мгновения. И хочу быть тобой рядом всегда.

Слезы все текли по ее лицу.

— Ты станешь моей женой, Дженна?

— Прямо сейчас!

Он притянул ее к себе, их губы соприкоснулись, и он поцеловал Дженну нежно и с любовью. Он наконец-то позволил себе это.

Эпилог

Древняя легенда маори гласит, что много поколений назад принцесса Хинемоа и Тутанекай, два великих предка современных маори, посадили семена великой любви в городе Роторуа.