— Ну ведь надо за коровами кому-то смотреть! — почти со слезами в голосе крикнул Пашка. — Давай иди скорей и кого-нибудь сюда срочно пришли! Слушай, — сообразил вдруг Пашка, — пусть сюда лучше дядя Леша придет, а не бабушка, а то она тоже напугается…

Колька нерешительно взял Лизу за руку и слегка потянул. Девочка поднялась молча, как зомби. Колька замялся. Ему было, конечно, ужасно стыдно, что он, такой «крутой» и взрослый, испугался остаться, а Пашка — шмакодявка Пашка — нет! С этого момента они словно поменялись ролями и старшинством.

— Ну, чего встал? Иди! — словно подтверждая эту мысль, прикрикнул на него Пашка.

И Колька зашагал в сторону деревни, ведя за собой механически, словно робот, переставляющую ноги Лизу.

Глава 2

Все у Алексея было уже приготовлено для осуществления печального плана. Рано утром он сходил «на рыбалку» и спрятал в густых кустах у берега пакет со сменной одеждой и старыми кедами. Также он нашел подходящее бревно, выброшенное когда-то рекой на берег и теперь высушенное и вылизанное солнцем добела. Подкатив бревно поближе к реке, Алексей поймал пару плотвичек «для отчета» и зашагал назад в деревню. Надо было в последний раз «проститься» со всеми, да и «купаться» рано утром, когда еще совсем не жарко, было бы несколько странновато.

Придя домой уже часов в восемь утра, он с удивлением обнаружил, что дома никого нет. На столе лежала записка: «Лешенька, сегодня наша очередь пасти коров. Паша с Лизой пошли со мной. Кушай, что найдешь в холодильнике и в печке. Я в обед прибегу. Тетя Вера».

«А ведь вчера говорили о коровах! — с досадой вспомнил Алексей. — А у меня все из головы вылетело, совсем соображать плохо стал! Ну что ж, придется отправляться „в дальний путь“ в обед! Жаль только, — подумал Алексей, — с племянниками не увижусь больше! А может, это и к лучшему — как я посмотрю в их чистые глазенки?»

До обеда Алексей просто валялся на диване. Делать ничего не хотелось. Не хотелось даже думать. Да и все уже было продумано и передумано тысячу раз.

Около полудня пришла тетя Вера. Она увидела, что еда так и осталась нетронутой и спросила, качая головой:

— Чего же ты ничего не кушал-то, Лешенька? Ну разве так можно?

— Да не хотелось, тетя Вера, жарко! — уже волнуясь от предстоящего прощания, ответил Алексей. — Я лучше искупаться сейчас сбегаю, а потом поем!

— И не думай даже! — взмахнула руками тетя Вера. — Сейчас я суп разогрею, картошку, поешь — тогда и иди. Я специально из-за тебя и пришла, ребят одних оставила, знаю, что ты — хуже ребенка малого!

— Тетя Вера, не сердись! — подошел и обнял ее сзади за плечи Алексей. — Ты у меня — самая хорошая! Давай, я пока в магазин схожу!

— Опять за водкой, поди? — исподлобья посмотрела на племянника тетка.

— Да нет же, с водкой покончено! — резко сказал Алексей. — Больше вы меня пьяным не увидите! — А мысленно добавил: «И трезвым — тоже!», но вслух произнес: — Я хлеба куплю, или чего там еще надо — сахару там, печенья…

— Все есть, ничего не надо! — махнула рукой тетя Вера. — Ну… если хлеба только, пару буханок… и карамелек грамм двести ребятам возьми… — Тетя Вера полезла доставать из сумки кошелек, но Алексей лишь укоризненно покачал головой.

По дороге в магазин он вспомнил вдруг, что не продумал совсем, как бы оставить тете Вере деньги — их оставалось немного, рублей семьсот, но все же, — так, чтобы она взяла их себе без угрызений совести.