— Дело в Ленни, — произнесла она, уставившись в пол.

Хейверс быстро извлекла свой блокнотик и бесшумно его раскрыла.

— Ленни? — переспросил Линли.

— Торсоне.

— А. Ну да.

— Я видела во вторник, как вы поджидали его после лекции по Шекспиру. Я тогда еще не знала, кто вы, но позже он рассказал мне, что вы говорили о Елене Уивер. Тогда он еще думал, что беспокоиться не о чем, потому как… — Кэтрин потянулась было к чашке, но потом передумала. — Хотя это не имеет значения, правда? Я хотела вам сказать, что Ленни не имеет отношения к Елене. Он вовсе не убивал ее. Потому что не мог. Потому что был со мной.

— Когда именно он был с вами?

Кэтрин серьезно посмотрела на них, ее серые глаза потемнели. Ей было не больше восемнадцати.

— Это очень личный вопрос. Если об этом узнают, его ждут неприятности. Видите ли, я единственная студентка, с которой он вообще  …

Она скатала салфетку в трубочку и тихо, но решительно произнесла:

— Я единственная, с кем Ленни вступил в близкие отношения. Он пережил внутреннюю борьбу. Со своими принципами. Со своей совестью. Хотел, как лучше. Как правильнее. Потому что он мой преподаватель.

— Вы любовники?

— Учтите, что между нами ничего не было очень долгое время. Каждый раз, когда мы оставались вдвоем, мы сражались. С первой нашей встречи нас тянуло друг к другу. Это было похоже на электрический разряд. Ленни был таким открытым, честным. Точно так же он сражался и в прошлом. Потому что его тянуло к женщинам. Ленни никогда этого не скрывал. И всегда стремился сразу все обговорить. Он первым начинал разговор с женщиной, и они быстро справлялись со своим влечением. Мы тоже пытались бороться, мы оба пытались. Только это оказалось сильнее нас обоих.

— Это вам так Ленни все объяснил? — спросила Хейверс. Ее лицо, кроме вялого интереса, больше ничего не выражало.

Кэтрин, кажется, что-то уловила в голосе Хейверс. В ее ответе послышались игривые нотки.

— Я сама приняла решение заняться с ним любовью. Ленни не принуждал меня. Я была готова. Мы долго обсуждали это. Он хотел, чтобы я хорошенько его узнала, прежде чем приму окончательное решение. Он хотел, чтобы я поняла.

— Что поняла? — переспросил Линли.

— Его поняла. Его жизнь поняла. Чтобы я поняла его чувства, когда он был обручен. Чтобы я увидела, каков он на самом деле, и приняла его полностью. Всего. Без остатка. И чтобы я никогда не была похожа на его невесту.

Кэтрин выпрямилась и гордо посмотрела на полицейских:

— Она отказывала ему в близости. И все четыре года вела себя так, потому что… Впрочем, не важно. Поймите же, Ленни не мог допустить, чтобы это повторилось. Ему хватило одного раза. Ленни до сих пор не может справиться с перенесенной болью и довериться женщине.

— Он попросил вас поговорить с нами? — спросил Линли.

Кэтрин тряхнула красивой головкой:

— Вы мне не верите? Вы решили, что я все это придумала.

— Неправда. Я просто поинтересовался, когда он просил вас прийти к нам и просил ли вообще?

— Ленни не просил меня ни о чем. Он бы никогда этого не сделал. Он просто рассказал мне, что вы приходили к нему сегодня утром и забрали часть его вещей, подумав, что… — Ее голос задрожал, и Кэтрин наконец отхлебнула чаю, но не поставила чашку на место. — Между Еленой и Ленни не было ничего. Он любит только меня.

Сержант Хейверс вежливо откашлялась. Кэтрин метнула на нее строгий взгляд:

— Я знаю, вы считаете меня шлюшкой-дурочкой, которая вешается ему на шею. Но все совсем не так. Мы собираемся пожениться.

— Круто.