– Мне надо учить текст на завтра. – В подтверждение своих слов она достала из сумки сценарий ролика, который ей дал Сэм. – Мы делаем рекламный ролик для телевидения, а я даже представления не имею, где паузы, где выделять слова; я вообще впервые с этим сталкиваюсь. Правда, мне нужно подготовиться, Рорк.

– Мы можем вместе заняться этим после ужина, – предложил он. – Я помогу тебе выучить текст До чего, до чего же соблазнительно это было.

Скажи ему, где-то в глубине сознания подсказывал тихий голос. Скажи ему все о Белл и Кинлэне, и он опровергнет это, у него будут доказательства – неважно, какие – того, что это дикая ложь, и все. Все преграды будут преодолены, ничто не помешает им быть вместе. Как предписано судьбой – быть вместе. Навсегда.

– Не думаю, что это пойдет на пользу, – вместо этого сказала Джейд. Пробило час ночи. – Уже совсем поздно. Мне действительно пора идти.

– Я не верю своим глазам, – едва слышно произнес Рорк, но Джейд поняла его слова. – О'кей. Тогда может, позавтракаем утром вместе?

– Я никогда не ем перед съемками.

– Тогда просто выпьем кофе. Черный, без сливок, без сахара, гарантирую, что ни унции лишнего веса не появится.

– Я уже сказала Сэму, что кофе мы польем в студии.

Это было не совсем так, но по неистовой гримасе, исказившей лицо Рорка, Джейд поняла, что нанесла точный удар.

– У тебя завтрак с Сэмом Сазерлендом?

– Не завтрак, а кофе.

– Завтрак, кофе, какая разница, что ты там ешь или пьешь, – отмахнулся от ее слов Рорк. – Какая разница, когда ты проводишь время с ним, а могла бы провести его со мной.

– Он мой шеф.

– Неужели? По возрасту он тебе в отцы годится.

Ревность Рорка была очевидной. Через боль Джейд сказала себе, что это его чувство может сейчас оказаться ей на руку.

– Не так уж он стар.

– Я слышал, что ему пятьдесят пять, Джейд.

А тебе двадцать три. – Рорк скрестил на груди руки. – Если я разбираюсь в арифметике, то на возраст твоего отца он как раз тянет.

Джейд пожала плечами.

– Повторяю, Сэм – мой шеф. Между нами вообще ничего нет.

– Пока нет. Но этот человек известен своей репутацией. Он прославился тем, что за свои миллионы покупает все, что захочет.

Джейд резко выпрямилась, напряглась.

– Значит, ты полагаешь, что и я – продаюсь?

Она даже не скрывала своего негодования.

– Я полагаю, что ты себя ведешь очень странно. На острове, где мы были вместе, ты дала мне понять, что я тебе дорог, важен, что для меня есть место в твоей жизни. А сегодня, спустя всего четыре недели, ты вовсю увлечена работой с Сазерлендом, да так, что даже не соглашаешься найти окно в своем проклятом графике, чтобы выпить со мной элементарную чашку кофе!

– Я сожалею, что ты так считаешь, – ровным голосом произнесла Джейд. – Сожалею, что ты не веришь мне, когда я говорю, что не сплю со своим работодателем. Сожалею, что не доверяешь мне и не можешь сказать, что ты снова работаешь на своего отца. Сожалею, что тебе пришлось все это пережить ради... ради ничего.

Она поднесла чуть дрожащую ладонь к его лицу, провела по жесткой от напряженной гримасы щеке.

– Я обо всем сожалею, Рорк, – почти шепотом продолжала она. – Но есть две страницы в жизни, о которых я не пожалею никогда – первое лето нашей любви и наш сказочный Серифос.

– Да, Серифос навсегда останется с нами, – эхом откликнулся Рорк. – Ты ведь искренне говоришь, а?

Джейд судорожно сглотнула.

– Да.