Ладони Рорка метнулись вниз, под юбку, растянули трусики, и влажная плоть ее ощутила прикосновение сильных мужских пальцев. Колени у Кэсси подкосились, она спустила на землю юбку, стянула бикини... Со сверкающими в лунном свете глазами она медленно расстегнула его джинсы, выпустив на волю уже налившийся силой пенис.

– Ну, сделай мне это, Рорк, сделай так, чтобы мне было что вспомнить.

Со сдавленным, хрипловатым стоном Рорк потянул ее на себя. Взяв за талию, чуть приподнял, она развела ноги, прижавшись спиной к шершавому стволу дерева, и Рорк вошел, нет, ворвался в ее лоно. Слияние это было страстным и скорым, не было в нем ничего от прежней неторопливой и нежной близости, однако сладости от этого меньше не стало.

– Как же я буду без тебя... – пробормотал Рорк, когда все было позади.

Голова у Кэсси слишком уж кружилась, чтобы она могла заметить нотки отчаяния в его голосе.

– А я – без тебя? – выговорила она едва слышно, зажмурившись, чтобы не брызнули слезы, которые выдали бы ее состояние.

Рорк было отошел от нее, но оказалось, что сделать это чертовски трудно.

– Я позвоню тебе, как только все утрясется, – сказал он, проводя ладонью по щеке девушки, – в конце концов, поговорить-то мы сможем... а я буду по телефону ласкать твое тело...

Хорошо, что было темно – Кэсси вспыхнула как алый свет. Потом она прошептала грустно:

– Счастливого полета.

– Так и будет. Потому что в полете я задремлю и увижу во сне, как мы с тобой... да?

Он еще раз поцеловал ее – быстро и нежно, так, что Кэсси содрогнулась. И ушел. Спустя неделю после отъезда Рорка Кинлэн Гэллахер, Шелби и мисс Лилиан отправились в морское путешествие на Карибские острова.

Трейс, который после окончания университета штата Оклахома начал работать на отцовскую компанию, занимался проверкой буровых платформ у побережья Луизианы.

Хельга и Грейсон ушли в ежегодный отпуск, а Кэсси, по просьбе мисс Лилиан, осталась в усадьбе – и за домом присмотреть, и, главное, составить библиографию редких книг из собрания хозяйки.

Кэсси наслаждалась, получив на время весь особняк в свое распоряжение. Прекрасно понимая, что не имеет на это права, она шаталась из комнаты в комнату, будто они все были в ее собственности, она уплетала пиццу с тарелок «королевского» далтонского фарфора, попивала сок из фужеров чистого хрусталя «баккара», днем ложилась спать на кровати Рорка. Все было бы прекрасно, если бы только не накатывающая временами дурнота и тяжесть в желудке. Кэсси относила это на счет простуды, которая за последние недели затронула всех домочадцев и вот, наконец, добралась до нее.

Однажды ночью, когда разбушевавшаяся непогода не позволила ей вернуться домой, Кэсси решила принять ароматическую ванну в роскошной мраморной туалетной комнате, принадлежавшей Шелби Гэллахер. Насладившись душистой теплой водой, натянув лишь лифчик и трусики, она вошла в гардеробную Шелби и не удержалась, сняла с вешалки ее новую лисью шубку.

Кэсси стояла перед огромным зеркалом, сравнивая нежно-рыжий цвет пушистого меха и свои медные волосы. Внезапно в дверях возникла фигура – Трейс.

– А ты, черт побери, неплохо выглядишь, – протянул он, небрежно прислонясь к косяку и скрестив на груди руки. По его нетвердым движениям Кэсси поняла, что он пьян.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Кэсси. На улице бушевала гроза, комната озарялась пронзительно-яркими вспышками молний.

– Вообще-то я здесь живу.

– Ты собирался приехать только через два дня.

– Собирался. Но приехал раньше. К тому же, вернись я в срок, я бы лишился удовольствия лицезреть тебя в шубе своей сестры.

Опасный огонь заблестел в его голубых глазах – таких похожих и таких непохожих на глаза Рорка.