Диана замерла, пытаясь понять смысл услышанного. В этот момент подкатило такси, и посыльный распахнул для Лоэлии дверцу. Та поспешно села в машину.

— Как в монастырь?! Ничего не понимаю! Да скажи ты толком! — опомнилась наконец Диана.

— Он стал буддистским монахом, а больше я и сама ничего не знаю, — ответила Аоэлия. — Извини, дорогая, мне пора. До свидания.

Такси тронулось с места, и она помахала из окошка рукой. А Диана так и осталась стоять на тротуаре, тупо глядя ей вслед, не обращая внимания на идущих мимо прохожих, которые толкали ее, поспешно извинялись и шли своей дорогой.

— Может быть, вызвать для вас такси, мисс? — спросил посыльный.

И, не получив ответа, повторил вопрос. Смысл его слов наконец-то дошел до Дианы.

— Нет, спасибо, — ответила она и, повернувшись к нему спиной, зашагала по Дьюк-стрит.

Она бесцельно шла вперед, понятия не имея, куда и зачем направляется, не отдавая себе отчета в том, что с ней происходит.

«Это неправда, — твердила она. — Такого не может быть. Чтобы Барри ушел в монастырь?! А если это так, значит, он станет для меня вообще недоступным. Вдруг ч его больше никогда не увижу?»

Внезапно Диана почувствовала, что теряет сознание. Идти дальше не было сил. Она остановилась, беспомощно оглядываясь по сторонам. На другой стороне улицы ей бросилось в глаза знакомое маленькое кафе — она не раз здесь бывала раньше.

Яркими пурпурными буквами светилось его название. Диана поспешно перешла улицу и вошла сквозь вращающиеся двери. Обеденное время уже закончилось, и посетителей в кафе почти не было.

Лишь в самом дальнем углу сидели две парочки. Они тихонько разговаривали, занятые только друг другом.

Метрдотель, узнав Диану, поспешил ей навстречу.

— Добрый день, мисс Хедли, — проговорил он. — Что вам угодно?

— Мне что-то нехорошо, — прошептала Диана. — Не могли бы вы принести мне рюмку коньяку?

И опустилась в красное кожаное кресло, стоявшее рядом с дверью.

На лице метрдотеля отразилось полное смятение. Он помчался выполнять заказ. Не прошло и секунды, как рюмка с коньяком уже стояла на столе. Однако Диане показалось, что он отсутствовал целую вечность. Перед глазами плыли темные круги. Было ощущение, что она вот-вот потеряет сознание.

Коньяк обжег горло, однако стало немного легче.

— С вами все в порядке? — послышался взволнованный голос метрдотеля. — Может быть, вам еще что-нибудь нужно?

Диана поблагодарила его слабой улыбкой.

— Теперь все в порядке, — ответила она. — Я только что пережила сильное потрясение.

Внезапно она услышала, как кто-то окликнул ее, и, обернувшись, заметила Хьюго.

Он взял ее за руку и, склонившись, озабоченно заглянул ей в лицо. Диана вдруг, к ужасу своему, почувствовала, что тело ее сотрясается от рыданий.

— Хьюго, пожалуйста, отвези меня домой! — всхлипывая, попросила она.

И слезы потоком хлынули у нее из глаз.

На письменном столе Дианы лежало письмо от Лоэлии. Прошло уже около недели с тех пор, как она его получила, но убрать конверт как-то рука не поднималась. Снова и снова она перечитывала каждое слово.

Письмо было короткое, в основном новости незамысловатой жизни обитателей Охотничьего дома. Последний же абзац гласил:

«Барри написал Джеку, что поступил в буддистский монастырь в Балтаре. Он теперь безмерно счастлив и считает, что просто создан для монашеской жизни. Он прислал нам совершенно потрясающую рукопись. Жду не дождусь, когда ее переведут».