Супруги Голуб, «англичане» — преподаватели английского языка. За неимением квартиры они временно поселились в студенческом общежитии.
— Девочки, к вам молодой человек!..
— Пусть заходит.
Майя взбила на голове прическу, поправила блузку. Как стояла она у окна возле Кати, так и осталась стоять. От внимательного взгляда не укрылось бы легкое волнение, засветившееся румянцем на Майиных щеках. По голосу она сразу узнала Игоря Гаевого — парня, с которым познакомилась несколько дней назад. Кто он? Студент, рабочий — Майя не знала, но от всех других ребят, заходивших в общежитие девушек, Игорь отличался неюношеской сдержанностью и атлетическим сложением. Катя тоже с ним познакомилась и тоже относилась к Игорю с уважением. Она понимала: не появись у них Майя, не пришел бы Игорь. На фоне озабоченных, вечно занятых девушек-студенток Майя засветилась ярким огоньком, привлекла к себе взоры молодых людей, которые раньше не удостаивали своим вниманием студенческую обитель. Майю спрашивали часто, даже в те дни, когда рядом с нею находился Ян. Где-то на улице, в кафе, магазине она успевала переброситься взглядом с интересным парнем, завязать знакомство. За ней, как нитки за иголкой, тянулись и тянулись ребята.
Игорь пожал руки девушкам, степенно присел у стола. Майе сказал:
— Я вас вчера видел.
И погрозил пальцем, причем так, словно говорил с младшей сестрой, о проделках которой может рассказать матери.
— Где вы могли меня видеть?.. Где?.. — допытывалась Майя.
— Лучше скажите, с кем?
Игорь снова погрозил пальцем. Теперь уже в его жесте было больше значения и тайного смысла.
Разговаривая с Майей, он все время взглядывал на Катю, словно ища у нее поддержки. И хоть Катя, как только вошел Игорь, закрыла учебник и предложила гостю сесть на стуле рядом с собой, Игорь будто бы не слышал ее. Он то грозил Майе пальцем, то пытался взять ее за руку, а на Катю не смотрел и не слушал ее. Парень смущался, внимание его рассеивалось. Катя не сразу поняла это, а поняв, стушевалась, покраснела — ей даже сделалось жарко. Ничто так больно не ранит девичье самолюбие, как сознание превосходства подруги. Катя резко отвернулась, раскрыла книгу, но строчки расплывались перед глазами. Мысль о непривлекательности, некрасивости больно вонзилась в сознание и отозвалась в сердце неизбывной тоской. Не будь тут людей — расплакалась бы, разревелась.
Катя хотела сказать: «Вот напишу отцу…» Но тут же оборвала мысль. «Ко всему прочему, я еще и злая», — решила она. И усилием воли заставила себя вникнуть в текст.
— Катенька, вы должны следить за своей племянницей, — говорил ей Игорь.
— Этот бес в юбке — моя племянница? Кто вам сказал? — Майя.
— Вы, я вижу, хорошо изучили ее биографию.
Катя произнесла эти слова мягче, нейтральнее, но сама она и на этот раз уловила нотки раздражения в своем голосе.
Во дворе, купаясь в электрическом луче, отсвечивал бронзой старый куст сирени. Ветер налетал на него, и куст, словно потревоженный еж, шевелился.
— Выйдешь? Я буду ждать!
Это говорит Игорь. Говорит Майе.
— Придет! — ответила за Майю Катя. — Подождите ее у ворот.
Катя подошла к Майе, прижалась к ней лицом. Игорю подмигнула:
— Славная у меня племянница?..
Парень вышел, а Катя еще с минуту не отпускала Майю. Затем легонько ее подтолкнула, сказав:
— Так и быть, поеду с тобой в Москву.
3
Скоростной лифт поднял девушек на тринадцатый этаж. Зинаида Николаевна словно чувствовала приближение гостей; она заранее открыла дверь и, едва Майя вышла из лифта, кинулась обнимать дочь. |