— Что, если подъеду посмотреть на дом? Или что там осталось от него?

— Хорошо, голубчик. Это по-деловому. Но только надо сделать скорее.

— Когда?

— Мы сейчас находимся на полпути туда. Не могли бы подъехать вместе со мной?

Было решено, что повезет на своем ягуаре, поскольку у меня нет машины. Потом я без проблем смогу вернуться поездом от Уорсинга — не от Пламптона.

Согласился.

Вот так, сами того не понимая, люди делают серьезные шаги.

Руины были живописны, «картиногеничны», если есть такое слово. Мы ехали, почти нигде не останавливаясь. Всю дорогу она говорила о своем покойном муже Арчи, который очень о ней заботился. Она говорила:

— Я тоже заботилась, потому как медсестра. Частная, конечно. Сначала ухаживала за его первой женой, у бедняжки был рак. А потом осталась, чтобы присмотреть за ним, и он попросил, меня остаться насовсем. Да, миленький, осталась. Он был много старше меня. Прошло больше десяти лет после его смерти…

Она с любовью взглянула на опал.

— Когда он ушел, оставив состояние, я подумала, что будет очень жаль, если не получу от этого никакой радости. И стала продолжать ту же жизнь, что мы вели с ним вместе. Ходила на аукционные продажи в большие дома. Там можно отхватить такие прелестные вещицы! Иногда очень дешево. И, конечно, интересно знать, что они принадлежали кому-то очень известному, даже знаменитому. — Мейзи резко переключила скорость и лихо обошла невзрачный фургончик. — И вот теперь все сгорело. И, знаете, миленький, это просто сводит меня с ума.

— Вам пришлось пережить ужасное.

— Да, голубчик.

Ударила по тормозам. Машина рывком остановилась. Судя по роскоши небольших флигелей по обе стороны сгоревшего особняка, ей принадлежала отнюдь не трущоба. Но осталась — расползшаяся черная куча с выщербленными обломками наружных стен, отдаленно напоминавшими прежние формы. Да толстая кирпичная труба, как она и говорила, взметнувшаяся к небесам. В голове промелькнуло: только очаг смог устоять перед пламенем пожара.

— Вот и приехали, — сказала Мейзи. — Как вам это нравится?

— Очень горячий был пожар.

— Ну, конечно, миленький! Такая куча дерева! Большинство старых домов на побережье построены из дерева.

Не вылезая из ее светло-голубой машины, почувствовал запах гари.

— Когда это произошло?

— В воскресенье.

Какое-то время молча глядели на пожарище. Из-за трубы медленно вышел человек. Осторожно ступал, время от времени наклоняясь и что-то подбирая в золе.

Мейзи обладала большой устойчивостью, но чуть не свалилась с сиденья.

— Эй! — крикнула она, выпрыгивая из машины. — Что вы тут делаете?

Человек выпрямился, явно обескураженный. Ему было лет сорок, по-моему. Плащ, новая шляпа, лицо украшали спускавшиеся вниз усы.

Вежливо приподнял шляпу.

— Страховая компания, мадам.

— Я думала, вы подъедете в понедельник.

— Оказался в этом районе и решил, что лучше не откладывать. Вы согласны?

— Наверное, так, — сказала Мейзи. — Надеюсь, не будете водить меня за нос с выплатой страховки? Конечно, никто не вернет мне мои ценности. Я бы предпочла их любой сумме. У меня все равно денег много.

Его явно шокировала эта манера разговора.

— Да. Понимаю.

— Выяснили, отчего возник пожар? — требовательно спросила Мейзи.

— Нет, мадам.

— Хоть что-то выяснили?

— Нет, мадам.