Я вижу вспышки, трассирующие снаряды, слышу пулемётную очередь АК, и внезапно я оказываюсь на коленях рядом с открытой дверью, М16 упирается в моё плечо, пока я трижды стреляю в красно-белую куфию, виднеющуюся на крыше.

Голова болит, грудь стискивается, а кулаки сжимаются, пока я не слышу хруст пульта в моей руке, когда заканчивается репортаж, и реклама стирального порошка вырывает меня из воспоминаний. Я выключаю телевизор и просматриваю DVD-диски на полке, но ничто не кажется интересным.

Тут есть Xbox для младшего брата Лани, который приходит по четвергам после школы. Несколько игр, в основном спортивные, ролевые и последняя часть Call of Duty . Я ещё не играл в неё. Там мы не часто получаем новые игры. Я беру диск и переключаю канал на нужный TV-вход. Игра запускается, и тогда я выбираю быстрый вариант игры. Она пугающе реалистична. Звуки смерти просачиваются через колонки, но этого достаточно, чтобы врезаться в мою голову и вызвать реальные воспоминания.

Я убиваю, словно сумасшедший, джойстик становится влажным от пота, и я наклоняюсь вперёд, сжав зубы.

Некоторые детали реалистичны, другие – нет. Звуки наиболее реалистичные. На плечах чувствую маленькие мягкие ручки, скользящие вниз по моим рукам, чтобы забрать у меня джойстик. Я позволяю ей это.

— Хантер? Малыш, что ты делаешь? ― Голос Лани неясный ото сна.

Я отворачиваюсь от телевизора и смотрю на неё. Она такая красивая, светлые волнистые волосы спутаны от сна, голубые глаза щурятся от света. Она одета в одну из моих футболок с группой «Slipknot», и она доходит ей до середины бедра, её маленькая дерзкая грудь выступает под хлопком.

― Вернулся из бара с Дереком и не мог уснуть, — говорю я.

― Я не чувствовала, что ты ложился в постель.

Пожимаю плечами.

— Я и не ложился. Знал, что не смог бы заснуть.

Она обходит диван и садится рядом со мной.

― Разве тебе не... трудно играть в такую игру?

Я отвечаю не сразу. В конце концов, пожимаю плечами.

— Думаю, да. Просто любопытно.

― Ты в порядке? — спрашивает она.

Я колеблюсь, а потом решаю, что сейчас не самое подходящее время, чтобы разбираться с тем, что у меня на уме. Я наполовину пьян, а она полусонная.

— Не-а. Только что приехал и устал.

― Ну, почему бы тебе не пойти в постель? — Лани скользит рукой вокруг моего бицепса.

― Хорошо, я сейчас приду.

Лани хрипло хихикает, и тогда я понимаю, почему смех Вешалки раздражал меня: прямо как у Лани.

Я отталкиваю эту мысль и поворачиваюсь к ней.

— Что смешного? ― спрашиваю я.

Она проводит ногтями по моей руке.

— Я имею в виду, пойдём в постель... ― тон её голоса говорит о том, к чему она клонит.

― Разве тебе не нужно вставать на работу через несколько часов?

Я задаюсь вопросом, почему спорю, но не нахожу ответа.

— Сейчас только два тридцать, ― говорит она. — Мне не нужно вставать до семи. У нас есть время. ― Она встаёт и поворачивается в сторону спальни.

Я сижу и смотрю на неё, чувствуя, как натянулась молния моих джинсов, когда она сняла с себя футболку, обнажая свои изгибы. Встаю и следую за ней, на ходу снимая свои рубашку и штаны. Я твёрд и готов для неё. Лани ползёт поперёк кровати, её волосы рассыпаются по подушке. Рукой она тянется ко мне, когда я забираюсь между её ног.

Секс с Лани никогда не перестанет быть впечатляющим. Она страстная и шумная, кричит, когда кончает, стонет моё имя, когда я погружаюсь в неё, сжимая нежными руками мои плечи.

Тем не менее, когда я смотрю на неё, её глаза выглядят отстранёнными. Своего рода замаскированное безразличие.