– Вы что, предлагаете позорную капитуляцию? – гневно парировал Гурлей.

– Нет! – раздался не менее рассерженный голос биолога. – Я хочу, чтобы мы рассуждали здраво, а не тратили силы на выполнение невыполнимых задач.

Из коммуникатора послышался голос Кориты, положивший конец словесной дуэли.

– Я склонен согласиться со Скитом. Мы имеем дело с существом, которое должно было быстро понять, что нам нельзя давать время для работы над чем‑то важным. По этой и по другим причинам существо захочет вмешаться, если мы попытаемся подготовить корабль к полной энергизации.

Капитан Лич все еще размышлял.

Из аппаратной снова донесся голос Кента:

– И что, вы думаете, оно будет делать, когда поймет, что нельзя позволить нам продолжать действия против него?

– Чудовище начнет убивать. И я не могу придумать ничего другого, как закрыться в аппаратной. Однако я согласен со Скитом, что со временем существо сможет проникнуть и туда.

– У вас есть какие‑нибудь соображения? – наконец прервал свое молчание капитан Лич.

Корита колебался.

– Откровенно говоря, нет. Мы не должны забывать о том, что имеем дело с существом, которое, по‑видимому, находится на крестьянской стадии своего цикла. Для крестьянина его земля и он сам – или используя более абстрактные понятия – его собственность и его кровь священны. Существо будет слепо бороться против вторжения в эти области. Как всякий аграрий, существо привязывает себя к куску собственности и там строит свой кров и вскармливает потомство. Но все это общие рассуждения, джентльмены. В настоящий момент я не представляю, как нам следует использовать его слабости.

– Я тоже не понимаю, как все это может нам помочь, – заявил капитан Лич. – Может быть, главы отделов проведут консультации со своими помощниками? Если у кого‑нибудь возникнут новые соображения, я жду сообщений через пять минут.

Гросвенф, не имеющий в своем отделе никаких помощников, проговорил:

– Нельзя ли мне задать несколько вопросов мистеру Корите, пока будет проходить обсуждение по отделам?

– Если никто не возражает, я согласен, – кивнул капитан Лич.

Так как возражений не последовало, то Гросвенф спросил:

– Мистер Корита, вы свободны?

– А кто это?

– Гросвенф.

– А‑а‑а, мистер Гросвенф! Теперь я узнал ваш голос. Прошу вас, задавайте вопросы.

– Вы упомянули о том, что крестьянин с почти бессмысленным упорством цепляется за свой клочок земли. Если это существо находится на крестьянской стадии цивилизации, то может ли оно представить себе иное с нашей стороны отношение к нашей собственности?

– Уверен, что нет.

– Существо будет строить свой план, уверенное в том, что мы не можем от него убежать, поскольку привязаны к кораблю?

– Боюсь, что в этом он будет совершенно прав: мы не можем покинуть корабль и тем спастись.

– Но сами мы находимся на такой стадии, – настаивал Гросвенф, – когда любая собственность значит для нас столь мало? Мы ведь не привязаны к ней так сильно?

– Я думаю, – твердо проговорил капитан Лич, – что начинаю понимать, к чему клонятся ваши рассуждения. Вы собираетесь предложить нам другой план?

– Да… – против желания голос Гросвенфа слегка дрожал.

– Мистер Гросвенф, – сурово заговорил капитан Лич.