Рот вздохнул:

— Закончила?

— Нет, — рассмеялась я, прочитав неполное заклинание вызова. Оно включало в себя раздевания и кровь девственницы, тут никаких сюрпризов. Заклинания изгнания не было.

Хотя имелся знак, который, вроде, выглядел, как неразборчивый круг.

— А как мне от тебя избавиться?

— Для всех демонов Первой Иерархии нет известных заклинаний по изгнанию. Тебе нужно будет использовать дьявольскую ловушку в полнолуние, которая описывается в

Лемегетоне. Но дьявольская ловушка не просто изгоняет демона. Она отправляет его в пучину Ада. Это подобно смерти для нас.

Я посмотрела на него, мое удивление постепенно угасало. На его челюсти проступили желваки, когда он прошел через комнату и уставился в окно.

— Что? — Я хихикнула. — Это же не настоящий ты. Этого не может быть.

Он снова повернул ко мне голову, его брови были нахмурены.

— Как думаешь, какое у меня полное имя?

— Какая разница. Тебе всего лишь восемнадцать и ... — и я умолкла, вновь посмотрев на изображение. Тот Рот, который сидит передо мной, не может быть Князем Ада. А затем до меня дошло, и я захотела швырнуть книгу прямо ему в лицо. — Ты мне лгал.

— Нет. Я родился восемнадцать лет назад, — Рот покачал головой. — Ты все равно не поймешь.

— Ты прав. Не пойму. Это может быть и не настоящая книга, но Лемегетон старше мироздания. Как ты мог тогда оказаться в нем?

— Я всего лишь один из многих, — сказал он безразлично и холодно. — Те, кто был до меня, встретили преждевременную смерть или больше не выполняли своих обязанностей, — он улыбнулся, но эта улыбка была нечеловеческой. — Я самый «свежий» Князь Ада.

Я уселась поудобней.

— Так ... ты типа дубликат?

— Идентичный дубликат, — он сухо засмеялся. — Каждый Рот до меня выглядел в точности как я, говорил как я и, возможно, был таким же обворожительным. Так что да, я дубликат.

— А у других демонов точно так же?

Рот провел пальцами по волосам.

— Нет. Демоны не могут по-настоящему умереть, но пучина Ада для нас сравнима со смертью. Там находятся все предыдущие Князья, страдая так, что ты даже себе представить не можешь. Я слышу их крики. Типа напоминание, как нужно себя вести, — он небрежно пожал плечами, но я знала, что это все беспокоит его. — Как видишь, я немного соврал тебе.

По сути, я даже ненастоящий.

Я закрыла книгу, желая столкнуть ее с кровати. Рот по-прежнему сидел рядом со мной, холодный, как камень. Он был дубликатом, созданным, потому что кто-то перед ним потерпел в чем-то неудачу или пал жертвой дьявольской ловушки. Я не могла себе представить, какие чувства это должно вызывать. Был ли он хотя бы отдельной личностью или скопищем десятков, если не сотен, тех, кто пришел до него?

Мне так его было жаль. В то время как я едва окунулась в свое наследие, Рот знал невероятно много о своем.

Молчание затянулось. Я слышала котят под кроватью, которые мурлыкали, как маленькие товарные поезда. Я отважилась взглянуть на него и обнаружила, что он внимательно наблюдает за мной. Наши взгляды сцепились.

Он глубоко вздохнул.

— Что?

— Мне ... мне, правда, жаль.

Рот открыл рот, а потом закрыл его. Прежде, чем он заговорил, прошло несколько секунд.

— Тебе не нужно меня жалеть. Мне не нужна жалость.

Я ему не верила. Неожиданно столько вещей обрело смысл.

— Это бред собачий.

Его глаза расширились.

— Вот почему тебе так сильно нравится наверху. Ты не хочешь находиться там, внизу.

Ты хочешь быть здесь, где все настоящее. — Я наклонилась вперед, удерживая его взгляд.