Бойцы выглядели хмуро. И вовсе не ранний час был тому причиной.
Их собирали по всей Империи, бесцеремонно выдергивая из родных полков и бригад, придирчиво сортировали и проверяли, выбраковывая хоть чем-то не подходящих под никому не известный стандарт – между прочим, чуть ли не девяносто процентов первоначальной численности. Затем – муштровали, как первогодков, чуть ли не по проверенной веками системе «сено-солома», готовя к выполнению опять же никому не понятных задач. И они, лучшие из пластунских рот и специальных подразделений, вынуждены были признать, что то, чему они научились за годы службы и что давало им право свысока смотреть на остальных «смертных», – детский лепет по сравнению с тем, что было вколочено за какие-то полгода сплошных тренировок, марш-бросков и тактических занятий.
Вчера их высаживали с ледокола на крошащуюся под ногами кромку льда где-то возле Земли Франца-Иосифа, сегодня пришлось прыгать с парашютом в кишащие змеями, сороконожками и прочей ползающей, бегающей и летающей нечистью тропические болота, завтра предстоит преодолеть пару сотен километров по безжизненной, словно лунная поверхность пустыне… На этом этапе отсеялось еще две трети прошедших все предыдущие проверки. Но оставшиеся уже были действительно лучшими из лучших. Только было их совсем немного…
В подробности предстоящих дел этих бывших фельдфебелей и поручиков, урядников и хорунжих, кондукторов и мичманов никто не посвящал, а они, приученные с младых ногтей к дисциплине, не спрашивали. Робких и чересчур рациональных среди них не было – туда, откуда их «выдернули», подбирались сплошь сорвиголовы, которым тошно было от размеренной «мирной» жизни, а в огне и крови по пояс, наоборот, жилось комфортно и привычно. Жалованье шло тройное, скучать не приходилось, поэтому, справедливо полагая, что особенной разницы, где сложить голову за Бога, Царя и Отечество, нет, они были вполне довольны. Тем более что сохранности этой самой головы им никто не гарантировал – даже на учениях нередки были травмы, иногда – более чем серьезные, а с двумя товарищами пришлось, увы, проститься навсегда…
Конечно же, разговоры в казарме – и офицеры, и младшие чины жили вместе, поскольку им с самого начала было велено забыть про сословные, имущественные и любые прочие различия, – велись. И строились самые разные гипотезы относительно предстоящей службы. Те, кто постарше и поразумнее, утверждали, что из них готовится специальная мини-армия для свержения неугодных Империи правительств за рубежами Отечества, дабы не повторялись конфузы недавнего прошлого. Вроде «Магрибинского провала», к примеру, когда несколько десятков отборных офицеров были отправлены куда-то в Северную Африку помочь местным повстанцам заменить более вменяемым субъектом некого султана-отморозка, доставшего вкупе со своими «коллегами», образовавшими некую «федерацию», все без исключения державы. И ведь мало того, что не помогли, но в большинстве своем, после зверских пыток рассказав все перед камерами европейских репортеров, бесславно завершили жизненный путь под секирами палачей и на смазанных бараньим жиром кольях. Империи тогда пришлось забыть на время о своей взвешенности и миролюбии, чтобы примерно наказать распоясавшихся князьков, но пятно на репутации государства все равно осталось.
Ну а те, что помоложе и поглупее, горой стояли за то, что ученые головы нашли наконец способ достичь звезд и «легион» собираются отправлять на никому не известные планеты, дабы везде, куда ступит нога человека, первым поднимался трехцветный Имперский штандарт.
Над фантазерами смеялись, подшучивали, но никто и подумать не мог, насколько они были близки к правде…
И вот неделю назад первое отделение «легиона», коим командовал штаб-ротмистр Федоров, было поднято по тревоге, экипировано и отправлено куда-то, куда Макар телят не гонял, в чреве транспортного «Пересвета». |