Опубликование статьи А. Гурвича на страницах журнала "Новый мир" оказалось возможным вследствие притупления бдительности редколлегии. Статья А. Гурвича появилась на страницах журнала без предварительного широкого обсуждения ее с активом писателей и критиков, что свидетельствует о недооценке редакцией общественных форм работы над рукописью. Исходя из вышесказанного, редколлегия считает необходимым: опубликовать в ближайших номерах журнала ряд статей, которые дали бы читателю правильную партийную ориентировку в основных вопросах литературной критики и социалистической эстетики, подчеркивая величие русского классического наследства и неразрывную преемственность советской литературы по отношению к классике.

Редколлегия считает необходимым шире привлекать актив авторов для коллективного обсуждения отдельных новых произведений до их опубликования в журнале.

Редколлегия считает совершенно ненормальным такое положение, когда ряд ее членов (М.С. Бубеннов, К.А. Федин и М.А. Шолохов) фактически самоустранился от участия в работе журнала, тем самым сведя на нет значение редколлегии как органа коллективного руководства журналом.

Редколлегия журнала "Новый мир" просит секретариат ССП принять меры к устранению этого ненормального положения» .

Редколлегия «Нового мира» просит Фадеева и его товарищей, чтобы они помогли исправить ошибки.

Жизнь в «Новом мире»

И снова в согласованиях по роману Гроссмана проходит год. Опять встречи, звонки и редактура, редактура. Казалось, из романа уже выжали все, что только можно. Наконец, 23 мая 1952 года роман снова сдан в набор – в четвертый раз.

2 июля в седьмом номере «Нового мира» вышла первая часть романа! Это все казалось почти невероятным. Но он вышел! Появилось несколько благожелательных, восхищенных рецензий.

Виктор Некрасов отозвался на роман письмом:

Вы написали хорошую, умную, честную (а как этого теперь не хватает!) талантливую книгу. Неужели после вашей книги не поймут, что нельзя так писать, как мы теперь пишем? Неужели этого не поймут?

Ю. Герман:

…Ваша книга произвела на меня огромное и неизгладимое впечатление. Это – первая книга о войне, первая настоящая, да и не только о войне, а о многом другом – самом главном на земле .

Но, видимо, не случайно Бубеннов не подписал верстки романа и сообщил Тарасенкову, что собирается уйти из журнала. На самом деле он ждет своего часа.

25 июня 1952 года Василий Гроссман радостно пишет Фадееву:

Дорогой Александр Александрович, спасибо Вам за поздравления. Я думаю, что ни написать сейчас, ни рассказать при встрече не смогу Вам, что я пережил в эти дни. Вы знаете – увидев июльскую книжку журнала, я после стольких лет печатания и перепечатывания был душевно потрясен сильней и глубже, чем в тот миг, когда я увидел первый свой рассказ в «Лит<ературной> газете» .

12 августа 1952 года расстреливают членов Антифашистского комитета. Среди них Перец Маркиш, Лев Квитко, Вениамин Зускин и многие другие. Об этом нигде не сообщается. Но это неведомое событие исподволь формирует будущие трагедии.

На волне удачи Тарасенков пытается напечатать в своем критическом отделе что нибудь особенно смелое.