– Неплохое гнездышко, – прокомментировала с грубоватым восхищением Хейверс. – Тут тебе и пресловутый садик за кирпичной стенкой, и соответствущий фонарный столб девятнадцатого века, и укрытая тенью деревьев улица, вдоль которой стоят ваши непременные «БМВ». – Она ткнула большим пальцем в сторону дома. – Должно быть, стоило немалых денег.

– Судя по тому, что Дэвис-Джонс сказал об условиях ее завещания, она могла себе это позволить, – ответил Линли. Он отпер дверь и знаком предложил Хейверс зайти.

Они оказались в маленькой прихожей, выложенной мраморной плиткой и лишенной какой бы то ни было мебели. На полу валялась целая коллекция писем за несколько дней, брошенных в щель почтового ящика почтальоном. Вполне ожидаемая для преуспевающего писателя подборка: пять рекламных проспектов, счет за электричество, одиннадцать писем, адресованных Джой через ее издателя и переправленных ей, счет за телефон, несколько маленьких конвертов, похожих на приглашения, несколько конвертов, судя по размерам, с деловыми бумагами и с разнообразными обратными адресами. Линли отдал их Хейверс:

– Просмотрите это, сержант.

Она взяла письма, и они прошли дальше в через дверь из матового стекла, которая вела в длинный коридор. Здесь, по левой стене, были открыты две двери, а справа поднималась лестница. В дальнем конце коридора резковатые дневные тени наполняли то, что, видимо, было кухней.

Сначала Линли и Хейверс вошли в гостиную. Комната сияла в золотом свете, который падал тремя косыми лучами через большое окно-эркер на светло-серый ковер, который, видимо, был совсем новым и постелен недавно. Здесь мало что выдавало пристрастия хозяйки дома, разве что кресла-шезлонги вокруг очень низеньких столиков, свидетельствовавшие о ее склонности к современному дизайну. Это подтверждалось и выбранными Джой Синклер предметами искусства. Три картины маслом в стиле Джексона Поллока[33] были прислонены к стене – ждали, пока их повесят, а на одном из столиков стояла угловатая мраморная скульптура, изображавшая непонятно что.

Двойные двери в восточной стене вели в столовую. Она тоже была обставлена скудно, с тем же самым элегантным минимализмом современного дизайна. Линли подошел к блоку из четырех французских окон позади обеденного стола, нахмурившись при виде их замков, которые с легкостью вскрыл бы даже начинающий грабитель. Хотя, отметил он про себя, у Джой Синклер поживиться было нечем, разве что из магазинов исчезнет скандинавская мебель, или те картины в гостиной на самом деле очень ценные.

Сержант Хейверс отодвинула один из стульев и села за стол, разложив перед собой почту и сосредоточенноподжав губы. Она начала вскрывать письма.

– Популярная дамочка. Здесь с дюжину разных приглашений.

– Хм.

Линли посмотрел на квадрат огороженного кирпичной стеной садика на заднем дворе, где смог зместиться лишь тоненький молодой ясень, кружок земли под ним, чтобы посадить цветы, и лоскуток газона, укрытый тонким слоем снега. Он прошел в кухню.

Здесь тоже царила равнодушная анонимность, отсутствие колорита личности. В длинный рад белых шкафчиков вклинивались кухонные бытовые приборы с черными дверцами, выскобленный сосновый стол с двумя стульями стоял у одной из стен, а яркие пятна основных цветов были разбросаны по всей кухне как стратегические дизайнерские точки: красная подушка здесь, синий чайник там, желтый фартук на крючке за дверью.

Линли прислонился к стойке, рассматривая все это. Дома всегда раскрывали ему тайны своих владельцев, но здесь ото всего веяло нарочитой искусственностью, произволом дизайнера по интерьерам, которому была дана полная воля, а заказчицу абсолютно не интересовало, что сделают с ее домом. В конечном итоге получился со вкусом выполненный выставочный образец, более или менее удачный.