— Когда был этот звонок?

— Вчера вечером. Часов в восемь.

— Где ваш сын?

— Он у Митрошиных. Я хочу его забрать.

— Почему?

— Видите ли, вдруг его там найдут. Кто защитит моего сына? Ведь он лишь племянник Ольги.

— Вы рассказали Митрошиным о звонке?

— Пока нет! — всхлипнула Валентина.

— И не надо! Оставьте все как есть!

— Но тогда они придут ко мне…

— Без вашего согласия не могут. Вашу дверь не смогут открыть. Кстати, не забывайте закрываться на внутренние замки и никому не открывайте. Даже если услышите за дверью женский или детский голос. Ну и мы со своей стороны постараемся обеспечить вашу безопасность.

— Спасибо, — тихо обронила женщина.

— Кстати, прежде чем выйти из квартиры, не поленитесь посмотреть в дверной глазок, нет ли кого постороннего на лестничной площадке. Если заметите, вот вам мой номер телефона, звоните немедленно! — предупредил Вадим.

— А если снова позвонят?

— Ответьте, что она в ящике, как и просили вас о том.

— Хорошо. Я так и скажу, — пошла к двери, но, взявшись за ручку, оглянулась: — Если со мной что-нибудь случится, не дайте в обиду сына!

— Успокойтесь, Валентина! Все будет хорошо! Никто вас не тронет.

Едва Попова вышла из кабинета, Соколов заспешил к генералу доложить обстановку. Он рассказал об ограблении и о визите Поповой.

— Кольцо смыкается. Надо затянуть петлю потуже и не дать возможности зверю уйти на волю безнаказанно. Кстати, что за книжка, которая так дорого стоит? И кто тот щедрый поручитель? Уж не хранитель ли коллекции Карпова?

— Из всех номеров, какие в ней записаны, а я проверил каждый, особо бросился в глаза телефон Иосифа. Все остальные нам известны. Это либо сотрудники по работе, телефоны фирм, поставщиков, короче — деловые контакты человека. «Никто не попал в поле зрения. А вот этот… И номер его телефона записан особо. Хотя я с ним общался. С виду — ничем не примечательный человек. Но не без пороха. Себе на уме.

— Что говорят о нем осведомители?

— Скрытный, недоверчивый. Старается держаться подальше от политиканов. С соседями не дружит и не ругается. Все считают его тайным алкоголиком. Но я, приходя к нему, не улавливал даже малейшего запаха спиртного. Работая на обувной фабрике, был на хорошем счету. Неплохо зарабатывал. Но… считался самым скупым человеком.

— Очень мало информации. Очень скудно. Судя по вашим словам, такой никогда не станет обладателем коллекции.

— Да! Но зачем к нему пришел внук? Ведь если не коллекция, что взять со старика? В его доме пусть и неплохо, но для крутых или рэкетиров там и взять нечего. Однако опасаются и сын, и сам Иосиф. Хотя во всех комнатах ничего ценного.

— Если они — владельцы коллекции Карпова, то почему держат ее у старика, а не у сына? — сомневался генерал.

— Иосиф, как я понимаю, никогда, покуда жив, не отдаст сыну ничего. Попросту не доверит. Считает его несерьезным, неделовым. А внуку Кольке — и подавно. Он из тех, кто держит все в своих руках до последней минуты жизни.

— Возможно, это так! Но обычный сапожник никогда не отдаст свои сбережения за коллекцию да еще с сомнительной репутацией. Вы говорите, он человек недоверчивый и прижимистый, не доверяет родному сыну. Как же он мог поверить Попову? Как он мог сблизиться с ним настолько, что поступился убеждениями? Тем более, ведь у него один сын? Иосиф, кроме как ему, никому не может передать коллекцию! Нет, тут снова ошибка.