«Вселиться в нее?»

— Да. — Он заставит ее объявить встречу открытой. Он только молился, чтобы это сработало. — И пока мы там, ты поищешь частицы своего прошлого в ее памяти. Неплохо звучит? — Если нужно заключить с душой сделку, он готов.

«Ты не будешь заставлять ее причинять себе боль?»

— Я ведь не ударил ее, когда был шанс, так?

«Что ж, тогда ладно.»

— Ты что делаешь? — сильнее задергалась Мари. — Стой. Не подходи ближе!

— Мне казалось, ты хотела, чтобы я подошел. — Эйден присел около нее, схватил запястье и закрыл глаза, чтобы случайно не попасться в ловушку. Он закричал, когда попытался превратиться в туман и пробиться внутрь, но вокруг было что-то вроде блока, который не пропускал его.

Защита.

Черт! Он снова уплотнился.

— Похоже, нам придется ее ранить, — со вздохом произнес он, — но только чтобы спасти ее, Калеб, — добавил он, прежде чем душа запротестовала.

«Нет!»

Бесстрашный и отчаянный, он обыскал каждую ведьму и забрал все кольца, которые нашел — всего четыре — и вернулся к Мари.

— Говори, какую татуировку выжечь, или я уничтожу их все, — поклялся он. — Будет больно, Мари. Ты это знаешь.

«Эйден…»

Она увидела кольца в его руке и притихла, паника заполонила взгляд. Паника и страх. Он сделает это, она должна понять. Нехотя, но ему придется.

— Нет, — сказала она. — Я… Я не буду. Я не могу! Пойми же.

На ее запястье была татуировка.

— У меня нет на это времени. — Он поймал руку и вылил несколько капель je la nune на чернила. Она закричала, тело согнулось, будто боль прошла через нее. Поднялся запах горелой плоти.

Он еще раз попытался вселиться в нее, но наткнулся на тот же блок.

— Еще один шанс, Мари, а потом я не остановлюсь, пока не выведу все.

— Если я… объявлю встречу открытой… ты клянешься, что освободишь нас? Живыми.

— Да, — сказали они с Калебом одновременно. Хотя Эйден даже не надеялся. — Если ты поклянешься попутно не накладывать никаких заклинаний.

— Договорились, — проскрежетала она.

Слава Богу. Трижды Слава Богу. Это могло сработать. Могло случиться.

— Тогда объявляй встречу открытой, и я поклянусь своими жизнью и смертью, что тебе и твоему клану будет предоставлен свободный выход из пещеры.

— И никто не пойдет за нами.

— Клянусь, что никто за вами не пойдет.

Она выдохнула, опустив голову на землю. Из глаз текли слезы, пока она смотрела в потолок. Если она собиралась выиграть время, дождаться, пока будет слишком поздно…

— Давай! Или я вылью. — Он схватил другую руку, обнаружив там защитную татуировку.

Она зажмурилась.

— Встреча… объявляется… открытой.

Он подождал несколько секунд, но ничего не произошло. Он не знал, чего ждал, но точно не этого.

— И все? Это все, что нужно сделать? Все, что нужно сказать?

— Да.

— Мои друзья спасены?

— Да, черт тебя дери!

Коленки подогнулись. Слава Богу. Его друзья были в безопасности. Наконец-то, спасены и свободны от проклятия. Он просто стоял, будто целую вечность, дрожа и согреваясь этим чувством облегчения, потрясения и оцепенения, потом волнения и снова оцепенения, потом страдания — насколько близки они были к потере — а затем, наконец, его накрыло счастьем и умиротворением.