— Мне жаль, — сказала она мягко, сжимая его руку. — Что он умер. Я знаю, ты уважал его.
— Спасибо. Нам еще ждать четырнадцать дней, прежде чем сможем провести похороны… нет, предполагаю, теперь тринадцать. После этого Эйдена официально коронуют.
— Зачем же ждать четырнадцать дней для похорон? — Она не хотела представлять, на что будет похож труп через две недели.
Райли пожал плечами.
— Он был королем. Люди хотят быть уверенными, что он мертв.
— Погоди. Он может быть жив?
— Нет.
— Но ты только что сказал…
— Люди хотят быть уверенными, что он мертв, я знаю, но они в шоке и надеются. Ничего подобного не случалось с ними прежде.
Она могла понять это. После смерти ее обеих мам она была в раздрае.
— По крайней мере, Эйден будет счастлив получить отсрочку. Не думаю, что он с нетерпением ждет, когда станет королем.
— Да он уже король, не сомневайся в этом. Даже Влад не мог оправиться от такого серьезного сгорания.
И снова она повторила:
— Но ты только что сказал…
— Я знаю, знаю. Дело в том, что живой или мертвый, Влад не правит нами, но кому-то нужно это делать, иначе наступит хаос, появятся дезертиры и попытки захватить власть.
Под человеческим попечительством возможно и наступит хаос, появятся дезертиры и попытки захватить власть.
— И все… жаждут встречи с Эйденом, — продолжил Райли, — чтобы узнать его планы относительно клана.
Жаждут. Да, точно. «Извини, Эйден, — подумала она, подозревая, что он заартачится, услышав об этом. — Похоже, тебе придется принять удар на себя».
— Теперь, когда мы разобрались с вопросами жизни и смерти, ты должна сказать мне. Ты в порядке? — Райли бросил на нее обеспокоенный взгляд. — После всего, что ты видела… Я беспокоился.
— Все хорошо, честное слово. — И так и было. Да, на балу она видела, что для кровопийц люди не более чем живые тарелки с едой. Да, она видела, как Эйден сражался и, в конечном счете, убил одного из тех кровопийц, предав его огню, как тот предал огню Влада, а затем нанес удар в наиболее уязвимое место — в его глаза. И да, те кровавые видения могли бы преследовать ее до конца жизни. Но она была жива благодаря Эйдену и Райли, и по сравнению с этим все остальное переставало иметь значение. — А ты как? — спросила она. Он был воином, и вероятно, она оскорбила его своим вопросом, но ей нужно было услышать его ответ.
— Сейчас в порядке, — ответил он, и оба улыбнулись. От его улыбки она растаяла, как мороженое на солнце. Так, напомни ему об остальных вопросах жизни и смерти, тогда сможешь сконцентрироваться на чем-то еще. Например, на прочищенных миндалинах Райли. — Наверное, это хорошо, что ничего не произойдет с вампирами следующие две недели. Нам нужно посетить собрание ведьм. Точнее, Эйдену. — Брр. Она не выносила даже мысли о тех ведьмах. О том, насколько сильными они были. И насколько бездушными. О том, что она умрет в буквальном смысле, если Эйден не придет на эту встречу.
Несколько дней назад эти ведьмы наложили на них заклятие. Долбанное смертельное заклятие. Если через пять дней Эйден пропустит какую-то там встречу с ними, Мэри Энн, Райли и девушка Эйдена, Виктория, умрут.
Так просто. И так сложно.
Никто не знал, где будет проходить встреча или хотя бы где находятся сами ведьмы. Поэтому встреча с ними становилась невозможной.
Возможно, именно в этом с самого начала и заключался замысел.
Ее снова замутило…
И все же перспективы казались нереальными. |