— Мы выиграли это дело, ваша честь, — заявил Флешер.
— Можно устроить небольшой перерыв? — спросил Мейсон судью.
— Не возражаю, — согласился Хесуэл. — Только короткий.
Мейсон подошел к Полу Дрейку и Делле Стрит.
— Вот видишь, — сказал Дрейк. — Против доказательств не попрешь, Перри.
— Вы не станете вызывать обвиняемого на свидетельское место? — спросила Делла Стрит.
Мейсон покачал головой.
— Это было бы губительно. У него уже есть судимость. А если одна сторона при прямом допросе спрашивает о части разговора, другая вправе спросить обо всем разговоре. При увольнении Корбина разговор шел о том, что он скрыл свое прошлое. И я не сомневаюсь, что скрыл.
— Он и теперь не говорит правды, — сказал Дрейк. — Это дело ты проиграл. По-моему, тебе нужно подумать, какую сделку о признании удастся заключить с Флешером.
— Очевидно, никакой, — сказал Мейсон. — Флешер хочет прославиться, одержав надо мной верх… минутку, Пол. Есть идея.
Мейсон резко отошел, встал спиной к переполненному залу и задумался.
— Вы готовы? — спросил судья.
Мейсон повернулся.
— Вполне готов, ваша честь. Мне нужно вызвать одного свидетеля. Прошу выписать ему повестку ducem tecum. Необходимо, чтобы он представил суду документы, находящиеся в его владении.
— Кто этот свидетель и что это за документы? — спросил судья.
Мейсон торопливо подошел к Дрейку.
— Как фамилия предпринимателя, что убирает мусор? — негромко спросил он. — Того типа, что не истратил своих первых пяти центов?
— Джордж Эдди.
Адвокат повернулся к судье.
— Свидетеля этого зовут Джордж Эдди, а документами являются все двадцатидолларовые ассигнации, полученные им за последние шестьдесят дней.
— Ваша честь, — запротестовал Флешер, — это возмутительно. Это профанация правосудия. Это насмешка над судом.
— Заверяю вас, ваша честь, что названного свидетеля и названные документы я считаю существенными. Если необходимо, готов подтвердить это под присягой. Как адвокат заявляю, что, если суд откажется отправить ему повестку, это явится нарушением процессуальных прав обвиняемого.
— Я выдам повестку, — брюзгливо сказал судья Хесуэл, — и для вашего же блага, мистер Мейсон, его показания должны будут относиться к делу.
Джордж Эдди, небритый и ощетинившийся от негодования, поднял правую руку и произнес слова присяги. Потом злобно посмотрел на Перри Мейсона.
— Мистер Эдди, — спросил Мейсон, — вами заключен контракт на уборку мусора а Джебсон-Сити?
— Да.
— Давно вы убираете здесь мусор?
— Уже шестой год, и хочу сказать вам…
Судья Хесуэл постучал молоточком,
— Свидетель должен отвечать на вопросы и не вставлять никаких замечаний.
— Я буду вставлять все, что сочту нужным, — огрызнулся мусорщик.
— Вот как? — сказал судья. — Вы хотите оказаться в тюрьме за неуважение к суду, мистер Эдди?
— В тюрьму я не хочу, только…
— Тогда не забывайте о должном почтении, — сказал судья. — Сядьте и отвечайте на вопросы. Это законный суд. Вы присутствуете на процессе как гражданин, а я как судья, и мне полагается следить, чтобы должное уважение соблюдалось.
Судья с минуту гневно смотрел на свидетеля, и в зале стояла тишина. |