На имя Луиса Н. Харгера.

Я избавился от фонарика и направился в аптеку. Посмотрел на полки со спиртным. Тип в голубом халате продал мне поллитровочку «Канадиен клаб», и я тут же, у стойки, ее открыл и сделал несколько глотков. Возле меня пустовало с десяток табуретов, но я предпочел тот, который стоял рядом с человеком без шляпы. Он тут же принялся сверлить взглядом мое отражение в зеркале, стараясь делать это незаметно.

Я разжился чашкой черного кофе, наполненной на две трети, и плеснул в нее своего отменного виски. Мигом осушив чашку, я еще с минуту выждал, пока не почувствовал, что начинаю согреваться. Тогда я переключил внимание на человека без шляпы.

Ему было лет этак двадцать восемь. Слегка редеющие на лбу волосы, здоровое, румяное лицо, вполне честные глаза, грязноватые руки. Серый вельветовый пиджак с металлическими пуговицами и брюки явно не в тон. Преуспевающим парнем он не выглядел.

Я небрежно обронил, понизив голос:

— Это ваша колымага у входа?

Он превратился в изваяние. Его губы сжались и словно стали меньше. Парень отчаянно пытался отвести свои глаза от моих — в зеркале.

— Моего брата, — сказал он, замешкавшись с ответом.

— Как насчет выпивки?.. — спросил я. — Кстати, ваш брат — мой давнишний приятель.

Он медленно кивнул, проглотил слюну и нерешительно протянул руку к бутылке. В конце концов он завладел емкостью и щедро сдобрил спиртным свой кофе. Всю эту бронебойную смесь он выпил до дна. Я наблюдал за тем, как он достает истерзанную пачку сигарет, засовывает одну из них себе в рот, дважды безуспешно пытается зажечь спичку о ноготь большого пальца, а потом чиркает ею о стойку и все-таки зажигает. Он закурил и попробовал принять беззаботный вид, но похоже, и сам понимал, что актер из него никудышный.

Я придвинулся к нему вплотную и спокойно предупредил:

— Неприятностей еще вполне можно избежать.

Он еле выговорил:

— Да уж… А к-к-каких неприятностей-то, а?

За нашими спинами замаячил продавец аптеки. Я заказал себе еще кофе. Получив заказ, я уставился прямо в глаза продавцу и смотрел в них до тех пор, пока он не убрался совсем — отойдя к витрине и повернувшись к нам спиной. Я долил виски в свой кофе, уже второй по счету, и пригубил напиток. Буравя взглядом спину продавца, я произнес:

— У парня, которому принадлежит эта машина, братьев нет. Ни одного.

Мужчина замер, но заставил себя повернуться ко мне.

— Вы хотите сказать, что машина в розыске?

— Нет.

— Вы не хотите сказать, что машина в розыске?

— Нет. Я хочу услышать вашу историю.

— Вы легавый?

— Угу… Но если вас это беспокоит, то зря. Вам ничего не грозит.

Глубоко затянувшись, он поболтал ложечкой в пустой чашке.

— Я рискую из-за этого потерять работу, — медленно произнес он. — Но не мог же я отказаться от сотни баксов!.. Вообще-то я таксист.

— Так я и подумал, — признался я.

Похоже, он удивился, потому что опять повернул голову и уставился на меня.