Она принялась за уборку.

Когда она мыла дно раковины, раздался телефонный звонок. Поразившись, она вскочила. Она помнила, что телефон не работал, и приблизилась к нему с некоторой опаской, боясь поднять телефонную трубку. Звонки продолжались — пятый, шестой, седьмой раз — и медленно, с неохотой, она подняла трубку.

— Разносчик телефонных книг.

Голос был низким и вкрадчивым.

Закричав, она бросила трубку.

В этот момент она заметила записку. Та была прикреплена липкой лентой к двери кладовки рядом с холодильником. Она находилась в самом низу двери, ниже линии зрения, и, словно детской рукой, была написана каракулями:

Уехал забрать Эрин. Вернусь к обеду.

Подписи не было, но она поняла от кого это. Она побежала в спальню, схватила ключи, и понеслась к машине. При выезде на улицу автомобиль врезался в бордюр, но Нина не обратила на это внимания. Она врубила режим «драйв» в коробке передач и полетела к школе.

Надо было лучше соображать. Следовало бы понять, что он не оставит её в покое. Машина проскочила перекрёсток на жёлтый свет. Она собиралась забрать Эрин и ехать прямиком в полицию. Он был где-то поблизости, в районе между домом и школой, и они, вероятно, могли бы его поймать.

Но откуда же он звонил?

Наверное, из другого дома, мучал теперь другого беднягу.

Она свернула машину на школьную стоянку, как раз когда выпускали начальные классы. Толпы малышей вываливались из школьных дверей. Она оставила ключи в машине и наперерез бросилась по асфальту к детям. Она всматривалась в поток лиц, разыскивая Эрин (во что она сегодня одета? в красное?), и, наконец, увидела её, весело болтавшую с подругой.

Она подбежала и восторженно, с облегчением схватила дочь на руки.

Эрин выронила телефонный справочник, который держала в руках.

Нина уставилась на неё, не веря своим глазам.

— Где ты это взяла?

— Мне дал его разносчик телефонных книг, Эрин невинно смотрела на неё.

— Где он сейчас?

Эрин указала на улицу, где дети начинали расходиться по домам. Нина ничего не видела, кроме моря голов и цветных рубашек: подпрыгивающих, скачущих, бегущих, шагающих.

— Он сказал, что ты выпрашивала у него телефонные книги. А он мог дать только две, — Эрин показала на валявшуюся на земле книгу. — Это второй экземпляр. Он сказал, что больше не придёт. Вот так.

Вот так.

Нина крепко держала дочь и внимательно осматривала улицу. Ей показалось, что она увидела поверх детских голов каштановую копну волос над чисто выбритым неприметным лицом. Однако видение сразу исчезло, и больше у неё не получилось его отыскать.

Дети волной двигались вперёд, разбившись на группки по двое, трое или больше, разговаривая, смеясь и хихикая.

А где-то впереди, в одиночестве, шёл разносчик телефонных книг.

Я сдеру кожу с ваших детей и съем их.

А потом сделаю из их косточек утварь.

— Это подлинник, — сказал Дэвис. — Это написал Джордж Вашингтон.

Он выключил свет, надел перчатки и вытащил манускрипт из-под лупы. Дэвис покачал головой.

— Где вы это нашли? Я давно в этом бизнесе и никогда не сталкивался ни с чем подобным.

Майк покачал головой.

— Я вам уже говорил. Это валялось в сундуке моей прапрабабки среди прочего хлама, мы его нашли в сарае.

— Могу я поинтересоваться, что вы собираетесь с этим делать?

— Что ж, если это подлинник, я думаю, мы могли бы пожертвовать его Смитсоновскому институту. Или продать письмо ему же, если получится.