Раздался визг одного-двух тормозов, и потом звук моторов затих, и я безопасно достиг середины дороги, услышал, как затихли машины на встречной полосе, и перешел на другую сторону улицы. Движение сразу же возобновилось, слишком быстро, подумал я, для Ардона. Но наверняка я этого не знал. Я повернул налево и пошел, постукивая по тротуару тросточкой, по направлению к вокзалу, все еще зажмурившись. И тут меня взял кто-то за руку, чтобы перевести через перекресток. Конечно, я не был уверен, что это не Ардон. Но я поблагодарил доброго малого, и, когда он ответил мне, это был голос честного йоркширца. Я спросил его, не мог бы он проводить меня дальше, и он прошел со мной весь путь на вокзал. Я не думал, что Ардон посмеет проделывать свои трюки там, но решил не рисковать и не открывал глаз, пока не покинул Йорк. Кондуктор посадил меня в вагон.

Вы, наверное, хотите знать окончание этой истории. Я пришел к Лаксби и все ему рассказал, а он рассказал все полиции, и мы вместе отправились туда, чтобы подтвердить то, что рассказали по отдельности. В полиции сначала засомневались и вообще вели себя с крайним высокомерием, взяли у нас адреса и попросили зайти потом. И мы зашли к ним на следующий день, и пока мы были там, их манера поведения вдруг изменилась, к ним поступила информация по телефону от одного из их сотрудников в Йорке. Теперь они были сама вежливость. А случилось так, что Ардон после моего визита прекрасно понял, что его раскусили, и как бы скептически мы с Лаксби ни были восприняты полицией, они позвонили в Йорк с просьбой провести расследование, и к Ардону зашел полисмен. И увидев его, Ардон потерял голову. Он добавил еще одну статую к своей необыкновенной коллекции реалистического ужаса, воплощенного с силой, непревзойденной ни одним из живших когда-либо и ныне живущих скульпторов, — статую полисмена. А потом, поняв, что все кончено, он схватил щит Афины, повернул его к себе и взглянул прямо в лицо Медузе, и они оба окаменели. Статуя неоднократно выставлялась, мраморный щит теперь совершенно безопасен. Многие запомнили эту странную белую композицию. В каталоге она называется «Молодой человек, рассматривающий щит».

КОММЕНТАРИИ

«МЕЧ ВЕЛЛЕРАНА и другие истории»

(The Sword of Welleran and Other Stories)

Третья книга лорда Дансейни. Опубликована издательством «Джордж Аллен и сыновья» в октябре 1908 года, неоднократно перепечатывалась. Один из рассказов, «Неприступная для всех, кроме Сакнота, крепость» в 1910 году выходил отдельной книгой, которая затем стала библиографической редкостью.

В 1917 году сборник был издан вместе с «Рассказами сновидца» под названием «Рассказы сновидца и другие истории».

МЕЧ ВЕЛЛЕРАНА

В своей автобиографии «Солнечные блики» Дансейни пишет, что, оказавшись в Париже, купил карту города у уличного торговца, и она поразила его тем, что Большие бульвары, расположенные вдоль линий старых городских укреплений, названы в честь героев Франции, «так, чтобы враг, приближаясь к Парижу, прежде всего столкнулся с этими замечательными именами». Это навело писателя на мысль о мертвых воинах, продолжающих охранять город, и 29–30 апреля 1908 года он продиктовал жене рассказ. «Вряд ли кто найдет в моем городе Меримне сходство с Парижем, но именно Париж вдохновил меня на этот рассказ… Я назвал его „Меч Веллерана“ и, следуя неизжитой привычке называть сборник коротких рассказов по одному из них, дал это имя своей следующей книге».

КОНЕЦ БАББЛКУНДА

Дансейни считал, что этим рассказом он обязан огромным скалам над городом в Гибралтаре.