Она повернулась и пошла в противоположном направлении. Я почувствовала, как у меня горит лицо. Как может она думать, что сделает меня своей личной служанкой? Я хотела побежать за ней и вцепиться ей в волосы, но я посмотрела в сторону убежища и подумала о бедняге Джимми. Все, что я могла сделать, вызвало бы смятение, и его прогнали бы. Раздраженная и возбужденная, я поспешила помочь другим горничным навести порядок в кофейне.

Клэр Сю ничего не преувеличила. Тут все было перевернуто и перемешано: кетчуп, французские печенья, молоко и горчица, мороженое и содовая – все было расплеснуто по столам и стенам. Я видела однажды потасовку едой в кафетерии одной из школ, в которую ходили мы с Джимми, но там все же не было такого безобразия. Конечно, я не должна была чистить школьный кафетерий, но теперь я могла только посочувствовать школьному персоналу, которому пришлось тогда этим заняться.

– Это все избалованные дети, – пробормотала Сисси, как только я появилась и начала мыть один из столов. Повсюду валялись куски пищи, и я должна была переступать через лужи молока и кетчупа, выплеснутых на пол. – Они думают, что это очень смешно, даже после того, как все кончилось, и тут осталось это безобразие. Они бегали по отелю и хохотали. Миссис Катлер вынуждена была смириться. Она говорит, что новые семьи это не то, к чему привыкли старые. Старые более сдержанны и не воспитывали детей такими плохими. Вот что она сказала нам.

Вскоре после этого появилась бабушка и стала наблюдать за нашей работой. Когда мы закончили, она и мистер Стэнли проверили всю кофейню, чтобы быть уверенными, что все приведено в порядок. Я подумала, что должна пойти в комнату Клэр Сю прямо сейчас, но мистер Стэнли велел Сисси и мне идти прямо в прачечную и помочь там выстирать и просушить белье. Это заняло более двух часов. Я работала так напряженно и быстро, как только могла, все время думая, что Джимми в одиночестве, закрыт в убежище и ждет моего возвращения. Я боялась, что он может уехать раньше, чем я приду.

Как только мы закончили в прачечной, я пошла навестить его, но Клэр Сю поймала меня в коридоре.

– Иди сразу в мою комнату, – настоятельно потребовала она, – бабушка придет сразу после полудня, чтобы посмотреть, как я там прибралась.

– А почему ты сама не можешь сделать этого?

– Я должна принять детей важных гостей. Кроме того, ты убираешь лучше. Так что займись этим. Если только хочешь, чтобы я помогла тебе и Джимми, – добавила она с улыбкой.

– Джимми нужно что-то поесть, – воскликнула я. – Я не хочу оставить его на весь день без еды.

– Не беспокойся, я прослежу, чтобы он получил ее.

– Ты должна быть очень осторожной, чтобы никто не заметил, что ты несешь ему еду, – предупредила я.

– Думаю, что я смогу быть осторожней, чем ты, Евгения, – сказала она и ушла, смеясь.

В одном бабушка Катлер была права – Клэр Сю была неряхой. Ее одежда была всюду разбросана – штанишки и бюстгалтеры раскиданы на стульях, туфли валялись под кроватью и перед шкафом, юбки и блузки валялись на полу, блузки висели и на изголовье кровати, и на туалетном столике. Косметика и кремы стояли с незавинченными крышечками. На столике была рассыпана пудра и растеклись кремы. Замазано было даже зеркало.

Кровать ее была не застелена и завалена журналами мод и развлечений. Я нашла под простыней одну сережку и безуспешно пыталась отыскать ее пару. Ювелирные украшения тоже валялись где попало: на столе, на туалетном столике, на комоде.

Все ящики комода были выдвинуты, из некоторых торчали штанишки и чулки.