Она с трудом проговорила:

– Позвоните, пожалуйста, моей подружке, она живет в десяти минутах ходьбы отсюда, она придет. – И Лаура дала полицейскому номер телефона Бетти Ли. Ее лучшей подруги. Бетти Ли обязательно придет. – Телефон вон там. Нет, я посижу здесь.

Бэд. Собрание неподалеку от Рамзи. Машина. Бэд мертв. Как странно. Нет, это, конечно, неправда. Какая-то глупая ошибка. Не то имя. Не то место.

И тут ее словно ударило током. С криком – Том, Том! – она начала вставать со стула, но упала, прижав руку к сердцу.

Прибежал полицейский.

– Давайте я позвоню вашему врачу. Вам не следует оставаться здесь в таком состоянии. Вы…

Уставившись на него, Лаура с рыданием простонала:

– Где мой сын? Что случилось с Томом?

– Я не знаю, мадам. Никто не упоминал о нем. Сказали только о мистере Омере Райсе. Ни слова о Томе. Я уверен, они сообщили бы, если…

Да, безусловно, они сообщили бы. Не стали бы они посылать человека извещать ее только об одной жертве несчастного случая, если бы пострадавших было двое. Так ведь? Ведь так? Она ухватилась за подлокотники кресла и, выпрямившись, прошептала вслух:

– Держись. Не выставляй себя на посмешище. Произошло ужасное несчастье. В таких случаях всегда ждут, пока можно будет что-то сделать. Вот и все. Жди, Лаура.

Увидев обеспокоенное выражение на лице молодого полицейского («Наверное думает, что я схожу с ума»), она замолчала, устремив взгляд на фотографии на противоположной стене – отца в форме и матери, которая ждала его, каждое утро спрашивая себя, жив ли он еще.

В дверь позвонили. Полицейский пошел открывать, и Лаура услышала, как он что-то негромко говорит у двери Бетти Ли. Когда та вошла, Лауре уже не нужно было ничего объяснять, можно было сразу опереться о сильное плечо.

– Вы можете ехать, – сказала Бетти Ли полицейскому. – Теперь я здесь. – Она велела Лауре выпить бренди. – Я знаю, вы его не любите. Но даже чайная ложка пойдет вам на пользу, уж поверьте мне.

– Они говорят, что Бэд мертв. Я не знаю, что делать. Бетти Ли, я не знаю, что делать.

– Вам нужен человек, который сумел бы объяснить вам, что случилось, если что-то действительно случилось. Да, вам нужен чей-то совет.

Лауру осенило. Фордайс все для нее выяснит. Он всех знает. Он не любил, когда его беспокоили дома, но сейчас это не имело значения.

– Наш адвокат, мистер Фордайс. Позвонишь ему от моего имени, хорошо? Мне кажется, я не в состоянии подняться с этого кресла. У меня странное ощущение в ногах, по-моему, они не будут меня держать.

Она услышала шум подъезжающей машины. Машина преодолевала подъем, и мотор ее чихал в точности, как мотор фургона Бэда. Лаура смогла дойти до кухонной двери и там упала на руки вошедшему Тому, который зарыдал, увидев ее, бормоча что-то неразборчивое сквозь рыдания. Лаура тоже рыдала, прижимая Тома к себе и повторяя:

– Том, Том.

– Ох, мам, что они с ним сделали. Если бы ты видела… О Господи, что они сделали. Но все произошло быстро, настолько быстро, что, я уверен, он даже не успел испугаться, потому что не знал, что на него надвигается. Это было как нож в спину. Грязные подонки. Эти люди никому не причиняли вреда, перед этим они молились перед крестом, представляешь? И эти грязные сволочи…

Прошло минут пять, прежде чем кончилась эта истерика. Теперь, зная, что Том жив и что она нужна ему, Лаура уже не чувствовала себя такой бессильной. Мозг ее начал функционировать.