В этот момент сильный толчок бросил Элинор в сторону, и она ударилась об угол стола.

Затрещало дерево… Страшный треск… что-то очень знакомое. И тогда вдруг… Отблески пламени.

— Пожар! — Элинор испуганно посмотрела на Брайди.

— Огню до нас не добраться. Он еще далеко.

— Да я скорее воткну себе в сердце кинжал, чем соглашусь сгореть заживо!

— Элинор!

— Ни за что! Не позволю я этого, слышишь? Не позволю! — рыдала Элинор, шаря по капитанской каюте в поисках хоть чего-нибудь, чем можно было бы взломать дверь. Наконец за занавеской, отделявшей койку капитана, она нашла топор.

С отчаянной решимостью она сжала его в руке.

— Элинор, вы не должны, — зашипела на нее Брайди. — Послушайте, дайте его сюда! Капитан велел нам оставаться здесь. Не то нас обеих могут убить.

Застыв на месте, Элинор смерила служанку гневным взглядом.

— Нет уж, Брайди, это ты меня послушай. Неужели ты хочешь погибнуть тут, как загнанная в угол крыса?!

— Но, миледи…

— Мне нет дела до того, какая смерть меня ждет, лишь бы не в огне! Брайди, очнись! Видишь, вокруг дым! Корабль горит!

Брайди потянула носом.

Что бы там ни было, в этой ловушке она не останется.

— Пожар, Брайди! Огонь!

Брайди сделала еще один глубокий вдох и, казалось, окончательно пришла в себя.

— Пожар! — завизжала она. — Пожар! Что нам делать, Элинор? Я сделаю все, что вы скажете!

— Отойди подальше, Брайди. Я хорошо владею этой штукой. — Словно желая это доказать, Элинор немного отошла и, размахнувшись, изо всех сил вонзила в дверь тяжелый топор.

— Конечно, раз уж ты так этого хочешь! — Эрик Грэм, его родственник и капитан «Осы», кивнул ему головой.

— Еще бы не хотеть! — буркнул Брендан, глядя вперед. Странная это была картина: пиратский корабль, подмявший под себя судно под флагом Эдуарда I. Все указывало на то, что битва только что закончилась.

В абордажной схватке пострадали оба корабля. «Оса» сильно от них отличалась — ведь строили ее скандинавы, еще не забывшие походы викингов. Да и не только изящные очертания корабля говорили об этом. В жилах ее команды текла кровь этих отважных мореходов древности, а также храбрых скоттов, привыкших, не ропща на частые неудачи, до последней капли крови сражаться за свою свободу.

— Тебе знакомо это судно? — полюбопытствовал Эрик. Ростом почти с Брендана, он казался настоящим великаном, но если волосы его кузена были черны как вороново крыло, то взлохмаченная шевелюра и окладистая борода Эрика отливали медью, а глаза его были голубыми и такими же холодными, как Норвежское море. — Да ты никак узнал его цвета!

— Кузен, я ведь большую часть жизни, как ты знаешь, сражался на суше, — напомнил ему Брендан. — Может, расскажешь, что тебе известно?

— Судно принадлежит Томасу де Лонгвилю.

Это имя было известно даже Брендану.

— Тот самый печально известный французский пират?

— Да, это он. Прелюбопытный субъект. По части умения нагреть руки на чужом добре.

— И он взял на абордаж английский корабль? Тогда в чем дело? Можем сразу заполучить их обоих!

— А как насчет соглашения Уоллеса? — полюбопытствовал Эрик. — Это ведь как-никак вопрос международной дипломатии.

— На то, чтобы захватить французского пирата по дороге во Францию? Да еще корабль Эдуарда в придачу? Думаю, он будет доволен.