|
Чувствую, здесь нечто такое, что умным лучше спрятаться. Прибьют. Кириченко посмотрел на него снисходительно: – Дикарь. Все изменилось, теперь от умных прячутся! Но, шалишь, от нас не спрячешься. – За все отыграемся, – подтвердил Урланис. – Я вчера целую пати замочил, почему-то считали себя крутыми. Корнилов хмыкнул: – Все еще играют? Те сопляки, что раньше сбивались в уличные стаи и задирали одиноких прохожих, приставали к женщинам и обижали парней с девушками, теперь собираются в пати, создают кланы и точно так же нападают на крупных мобов, ходят на рейдбоссов, берут штурмом замки. Обязанности остаются те же, что были и в уличной жизни: этот задирает, этот танк принимает удар на себя, а эти нападают гурьбой и сладострастно мочат, стараясь бить со спины. Преступность частично переместилась в Интернет. Как мелкая уличная, так и крупная, последние действуют уже не в баймах, разве что организовывают фирмы по прокачке чаров, поверлифтингу, фарму и крафту. Когда-то это был малодоходный бизнес, но когда баймы начали приносить своим хозяевам миллиардные прибыли, то одна лишь продажа внутриигровых денег приносила десятки миллионов долларов. Правда, в любой игре конкурируют десятки, а то и сотни фирм, предоставляющих такие услуги, но некоторые усилились настолько, что даже отстреливали конкурентов, пока власти не спохватились и не пресекли весьма жестко новый вид организованной преступности. Кириченко поморщился, развел руками: – А что им еще остается? На работу таких не принимают, а на пособие худо-бедно прожить можно. Играют вот, хоть там стараются побыть богатыми и крутыми. – А ты не даешь, – упрекнул Корнилов. – Жестокий ты человек. – Жестокий, – подтвердил Кириченко. – Пусть знают, что интеллигенты могут быть в сто раз обидчивее, а уж если смогут отплатить, то мало не покажется. Глава 9 Вышел из кабинета подышать свежим воздухом, а за столом Люцифера, усыпанным крошками от рассыпчатого печенья, Вертиков и Корнилов вместе поглядывают на экран, перехватывают друг у друга грызуна, но, поправляя цветные шарики в двойной спирали, разговаривают хрен знает о чем, я с недоумением услышал: – Понимающие проблему люди говорят, – сообщил Вертиков размеренно, взгляд не отрывается от экрана, – что Бог не инженер, а каменотес… Все, что инженер создал, можно разобрать, перенести в другое место и собрать снова. Но те камни, которые обтесал Творец, нельзя сделать необтесанными… Так что проблема разборки тела по какому-то чертежу, а потом сборки, гм, отпадает… – А если разобрать, – спросил живо Корнилов, – все в точности? Просто скопировать? – А потом собрать в другом месте? – спросил Вертиков. – Да! – Тогда разберешь старика, – ответил Вертиков, – и соберешь старика. Со всеми его болезнями, плохой памятью… И какой смысл? Я сказал, повысив голос: – Вы там не в богословы записались? Корнилов, ты чем занят?.. – Расширяю диапазон ловилки запахов, – отрапортовал он. – Но мы ж должны видеть перспективу? Сверхорганизм – это фактически Бог, хоть и не Бог, вот мы и обмусоливаем проблему. А тут еще чипы расшаривания на подходе, а мы еще не решили, готовы отказаться от главной константы в человеке или не готовы? – Это какой? – спросил я невольно. – Лжи, – объяснил он. – А вы как думаете, шеф? Я пробормотал: – Что-то ты загнул… с какого перепугу это главная константа – ложь? Корнилов сказал живо: – Ну, пусть чуть-чуть загнул, хотя, может быть, и не загнул вовсе. |
