— А к Врану-то зачем? — удивился Клест.

— А у Врана ты руку и сердце его дочери попросишь, — усмехнулся Соколов.

От предложения своего советника Клест остановился.

— Так он же ее в жены Врабию собирается отдать? — удивленно сказал воевода.

— Так он только собирается. А кто тебе мешает сказать — мол, жаль, что Врабий меня опередил, я бы тебе зятем получше стал. А еще можешь намекнуть, что у тебя есть ратник, который с Лесным хозяином дружит.

— А что это мне даст? — удивился воевода, а потом до него дошло. — Думаешь, стоит пообещать, что лесной хозяин его сыну поможет, которого змея укусила?

— Нет, обещать ничего не надо, — покачал головой Ярослав. — Если пообещаешь, так выполнять придется. А кто знает, поможет ли нам Нестер или нет? Другое дело, что я могу в лес сходить, лесного хозяина о помощи попросить. А вдруг да поможет? А Вран, пусть свою дочь за того замуж отдает, кому обещал, а вот голос за тебя он вполне отдать может.

— А если он откажет, так помогать не станем? — поинтересовался воевода.

— Нет, даже если не станет за тебя голос отдавать, то помогать надо, — решительно заявил Ярослав.

— Вот тут ты прав, — согласился воевода. — Не станем мы по подленькому во власть влезать. Ну, тогда возвращайтесь без меня, а я пошел. Вечером приду — ужин мне оставьте.

Ярослав даже обиделся:

— Да как же мы тебе еды не оставим-то?

— Не оставим, батюшка воевода, — усмехнулся Татень, хотя и молчавший, но прислушивающийся к разговору. — Я самолично твой ужин караулить стану.

— А я Татеня покараулю, чтобы его кто-нибудь с ужином не украл, — улыбнулся Ярослав.

В ожидании воеводы перекусили, оставив тому полкотелка уже начинавшего приедаться кулеша. Ярослав уже начал тосковать о стряпухе, оставшейся в Клестове. Эх, а как же хорошо тетенька готовила и рагу, да и кашу варила гораздо вкуснее, нежели здесь.

Но, как говорят классики — лопай, что дают.

После ужина Ярослав опять сделал несколько попыток «оживить» свою веточку, но опять все закончилось безрезультатно. Не желал подарок лешего просыпаться и возрождаться, хоть об стенку бейся!

Поздним вечером, почти уже ночью, вернулся и воевода. Поужинав, он уединился со своим советником и принялся излагать результаты своих хождений.

— Потолковал я с со старым Лисом, — сказал Клест. — Лис опасается, что из Врабия князь придёт плохой, но коли Врабий-то князем станет, он и отомстить сможет. Они, как-никак, соседи, а у соседей и споры из-за земли, да и люди туда-сюда бегают. А еще, хитрюга старая, на ясном глазу заявил — мол, а зачем нам вообще князь? Разбойники придут — так как-нибудь сами воеводы отобьются, а коли враг нагрянет, вот тогда можно объединиться. А сейчас-то это зачем? Это только зерно из своих закромов князю отправлять, да каждые полгода на смотр дружинников ехать. А так, без князя — спокойнее! Десять лет как-то жили без князя, без одного хозяина, так и ещё проживем.

Вот так вот всегда, подумал Ярослав. Все говорят — мол, как только, тогда и сделаем. А вот когда враг нагрянет, тогда поздно будет. Вслух про то говорить не стал, потому что Клест это и так понимает, без его слов.

А про разговор с Враном, воевода сказал так: мол, может и не против бы он свою дочку за Клеста отдать, но Врабий первым был, а тут, кто первый того и лапти. И слово дадено.

— И про дружбу с лесным хозяином я сказал, — сообщил Клест. — Как ты и велел — ничего не обещал, но Вран, как услышал, так глаза у него загорелись.