— Красивое имя, — кивнул я, и я не лгал.

Она удивила меня: взяла мою руку в свою. Разве она может быть тем же монстром, что пытал меня? Девушка из моих снов была права. Похоже, это и был путь наружу. Но что теперь? Попросить отпустить меня? Не думаю, что она пока позволит. Лучше всего было продолжить игру.

— Я заметил, что ты любишь музыку, — предположил я. — Музыку для балов. Она помогает мне ночью заснуть.

Чудовище кивнуло и опустилось рядом со мной на колени. Мне внезапно показалось, что я разговариваю с домашним питомцем, который, тем не менее, мог с лёгкостью оторвать мне голову.

— Ты любишь танцевать? — спросил я, не надеясь на ответ, она согласно качнула головой.

Чудовище хлопнула в ладоши, и по всему замку разнеслась музыка. Я заметил, что когда она была рядом со мной, вещи не умирали и не рассыпались пеплом. Ну, может пару растений завяло, но эффект определённо был меньше.

Она подняла меня со стула, притянула ближе, и мы начали танцевать… Я не говорил ни слова, но она была отличным танцором, правда, движения были слишком порывисты. Мне приходилось прилагать усилия, чтобы не свалиться ей под ноги и оказаться расплющенным, как та лягушка, которую она недавно с аппетитом скушала.

Чем дольше мы танцевали по огромному залу, тем больше расслаблялось её лицо. Нет, оно было по-прежнему изуродованным и страшным, но теперь слегка светилось счастьем. Мы танцевали и танцевали, пока я не выдохся. Я не мог больше притворяться довольным заключённым, поэтому попросил её остановиться. Закончилось всё снова наказанием и приковыванием к кровати. Ярость Чудовища была огромной, и я начал подозревать, что не такая уж это и хорошая идея — попытаться приручить Чудовище. И ко всему прочему, девушка в моих снах больше не появилась. Не показалась мне, пока я спал. Что случилось? Она показала мне, что делать, и теперь я не мог с ней это больше обсуждать?

На следующий день я сказал Вильнёв "Доброе утро" и назвал её по имени, которое ей определённо нравилось. Я всю ночь практиковался широко улыбаться, так что она не сможет понять, что улыбка ненастоящая. Я был красивым парнем; однажды девушка случайно порезала палец, засмотревшись на меня. Думаю, будет несложно обмануть Чудовище. Садясь напротив неё, я был поражён, насколько она стала вести себя, как девушка. Она прочесала жёсткие волосы, которые раньше выглядели паклей, пусть и сделала это своеобразно. Надела розовое платье. Она даже принесла с собой нож и вилку, и теперь резала что-то на тарелке. Мы оба знали, что блины она не ест — на тарелке лежала крыса. Наверно, она решила, что это будет мне не так противно, как жучки-паучки. И ещё она поджарила крысу, так что теперь блюдо смотрелось, как просто хорошо прожаренное мясо. А потом произошло кое-что ещё более странное…

— И тебе доброе утро, — ужасным, грубым голосом произнесла она, но я понимал, что Чудовище старалась изо всех сил, так что представил, что мне на ухо щебечут птицы.

— Ты можешь разговаривать? — поинтересовался я.

— Я боялась, что когда ты услышишь мой голос, я тебе не понравлюсь, — ответила она.

— Хм, — я чуть не подавился едой. Мне показалось, что сейчас она предложит мне попробовать кусочек её прожаренной крыски, но этого не произошло.

— Я знаю, что у меня отвратительный голос, но это мой голос.

Он не был отвратительным. Он был жутким, словно пришёл из многочисленных детских ночных кошмаров. Это была совокупность скрипа двери, крика осла и кваканья лягушки.