Мы взбираемся на холм; я беру ее за руки и тащу за собой, и она даже не протестует – настолько измотана.

Холм этот – крутой и неровный, с одной стороны он покрыт вязкой грязью, с другой – круто обрывается, переходя в каменистый утес. Мы стоим бок о бок на его вершине и смотрим на открывшийся вид.

Лучше бы я пришел сюда один…

Девушка громко ахает, дыхание ее учащается, и она всхлипывает в безмолвном горе. Мы стоим и смотрим, открыв рты от удивления и страха, и пытаемся осознать происходящее. Вряд ли кто-то видел нечто подобное.

Я решаюсь назвать ее по имени.

– Лилиан. Не смотрите, Лилиан, – мягко говорю я тихим голосом, будто обращаюсь не к ней, а к юнцу на поле сражения, пытаюсь заставить ее отвести взгляд, уйти отсюда. – Посмотрите на меня, не смотрите туда. Ну же.

Но она не отрывает взгляда от ужасного зрелища, и мы стоим вместе, застыв как каменные изваяния.

С неба, будто метеоритный дождь, летят горящие обломки. Но это только начало…

«Икар» падает. Словно огромный зверь, он кувыркается и крутится в небе, стонет и ревет, из последних сил борясь с притяжением. На несколько мгновений корабль, кажется, зависает, заслоняя собой одну из планетных лун, бледную в дневном небе. Что случится дальше – неизбежно, и я обнимаю мисс Лару за плечи.

Корабль рушится на наших глазах: он опускается все ниже, и от него отваливаются части. Он падает под углом, летя к горной гряде за равнинами. Во все стороны разлетаются огромные обломки, а один бок разламывается – корабль больше не в силах противостоять силе притяжения. Словно метеоры, с неба летят горящие осколки поменьше. Оцепенев от ужаса, я вдруг понимаю, что это спасательные капсулы. Капсулы, которые не сумели отсоединиться от корабля. Капсулы, в которых не было мисс Лару, которая бы отсоединила их.

«Икар» камнем падает в горы и пропадает из виду. Больше он никогда не воспарит.

Мгновенно воцаряется тишина. Из-за горных склонов клубится густой черный дым, и мы безмолвно смотрим на это немыслимое зрелище.

– Да.

– Но в таком положении вы ни разу не были?

– Если вы спрашиваете, была ли у меня раньше неопытная спутница, то нет, ни разу.

– Я спрашиваю, знали ли вы, куда попали.

– Я не думал об этом.

– О чем же вы думали, майор?

– Пытался предугадать, где приземлится спасательный отряд, и туда добраться.

– И все?

– А что еще?

– Об этом мы вас и спрашиваем.

Я тащусь за ним, а ноги подворачиваются, каблуки скользят по неровной земле, увязают в грязи. Почему девушки не одеваются для подобных случаев? Наверняка походные ботинки отлично смотрятся с вечерним платьем.

У меня вдруг вырывается невольный смешок, и майор на секунду оборачивается, но потом снова сжимает мою руку.

– Еще чуть-чуть, мисс Лару. Вы держитесь молодцом.

Не держусь я никаким молодцом. Я все равно что тряпичная кукла. Посмотрите, с ней в комплекте идут туфли под цвет платья. Скелет продается отдельно.

Понятия не имею, где мы и далеко ли еще до капсулы. Ветка бьет меня по лицу, и я снова закрываю глаза… И снова вижу корабль.

Между деревьями прорываются лучи закатного солнца, и перед закрытыми глазами то мелькает тень, то их слепит нестерпимо яркий свет, который сквозь сомкнутые веки кажется красным. Сколько же времени мы провели на том склоне?

Корабль моего отца лежит в руинах. Я видела, как он падает с неба. А сколько людей погибло вместе с ним? Скольким капсулам не удалось отсоединиться?

Все, не могу больше идти. Майор едва не вырывает мне руку, пытаясь поднять на ноги; в голове проносится мысль, что потом рука будет сильно болеть. Он снова тянет, и сквозь сомкнутые губы у меня вырывается стон.