-  Видишь ли, приятель, какая у нас проблема, - продолжал хитроумный Одиссей, - никто из нас не знает, где находится Троя.

    -  Да, проблема, - согласился сын Геракла.

    -  Не мог бы ты, сын величайшего из героев, - попросил царь Итаки, - провести наши корабли в Трою?

    Телеф снова нахмурился.

    -  Боюсь, это исключено, - сухо ответил он. - Зачем ты просишь меня об этой услуге, когда сам прекрасно знаешь, что я женат на дочери царя Трои Приама. Не буду помогать я врагам моего тестя. (Ну вот, хоть один честный человек за всю книгу нашелся. - Авт.)

    -  Как знаешь, - легко сдался Одиссей, после чего вернулся к кораблям.

    -  Ну что? - спросил довольный Агамемнон. - Рассказывай, как же тебе удалось уговорить Телефа.

    -  С тебя пятьдесят талантов, - просто ответил Одиссей, поднимаясь на борт флагманского корабля.

    А на корабле из трюма выглядывал несчастный Менелай.

    -  Ох великий Тартар, - испугался царь Итаки, отпрыгивая в сторону, но тут же спохватился, узнав в обладателе чудовищных лосиных рогов царя Спарты. - Извини, Меня, я тебя сразу не признал.

    -  Ну что там, все в порядке? - осведомился бедняга.

    -  Проблему я уладил, - кивнул Одиссей. - Дело за малым: найти непьющего лоцмана, который смог бы отвести нас в Трою.

    -  Непьющего лоцмана? - переспросил Менелай. - Боюсь разочаровать тебя, мой друг, но, похоже, это невозможно…

    А на берегу счастливый Софоклюс творил своими руками бессмертную историю.

    “Стали греки опустошать владения Телефа, - хитро прищурившись, писал он. -Двинулся Телеф на защиту своих владений с несметным войском, завязалась кровопролитная схватка. И вот в бой вступил великий Ахилл вместе со своим другом Патроклом. Был ранен Патрокл вражеской стрелой, но не обратил внимания герой на этот пустяк, храбро продолжал он сражаться плечом к плечу с Ахиллом. И вот обратил великий Ахилл Телефа в бегство. Возликовали греки. Осадили они главный город Мизии, где спрятался Телеф. Но тут явился им вестник богов Гермес и сообщил, что сражаются они не с троянцами, а со своими союзниками. Опечалились греки. В великой скорби стали хоронить они павших героев”.

    -  Эх, хорошо строка пошла, - засмеялся Софоклюс, прикладываясь к фляге с вином, - эх, чего бы еще такого побредовей потомкам ввернуть? - Историк задумался.

    -  Что пишешь? - поинтересовался подошедший к хронисту Агамемнон.

    -  Да вот, - хмыкнул Софоклюс, - по горячим следам воссоздаю цепочку реальных событий. Агамемнон одобрительно качнул головой:

    -  Это хорошо, только смотри о пьянке не упоминай, правнуки засмеют.

    -  Да вы что? - искренне изумился историк. - Я ведь профессионал. Какая, к сатиру, пьянка, разве я посмею опозорить героев?

    -  Ох смотри мне, - сказал Агамемнон, грозя Софоклюсу пальцем, - от себя ничего не добавляй, освещай факты подробно и добросовестно. В общем, пиши, как есть, только, - голос Агамемнона опустился до шепота, - пожалуй, и овец не упоминай.

    -  Да понял я, понял, - быстро закивал историк, - никаких овец. Все освещать правдиво и добросовестно, а потомки сами разберутся, что к чему.

    -  Правильно. - Агамемнон улыбнулся. - Ты, приятель, зришь в корень проблемы. Ну, не буду тебе больше мешать, работай.