От одной чашечки тонизирующего напитка я отказывалась крайне редко, но сегодня был как раз такой случай. Сидеть в «Тетраэдре» и вести бессмысленные разговоры с его президентом для меня сейчас было непозволительной роскошью. На Крокуса объявили серьезную охоту, а я обещала Графу взять парня под свою опеку. Следовательно, отыскать его надо как можно быстрее. Надежды на помощь Кушака в этом вопросе не оправдались, но я не отчаивалась. У меня в голове имелся еще один запасной вариант, причем в этом же здании. Кушак считает меня дурой, но он здорово ошибается.

Я улыбнулась Анатолию и сказала:

— Нет, спасибо, в следующий раз. А сейчас мне пора. Надо добывать средства к существованию.

Я встала, и Кушак поднялся вслед за мной.

— Я дам тебе один бесплатный совет, Женя, — серьезно произнес он. — В эту историю лучше не лезь. Не по плечу тебе ноша, поверь. Отыщи себе что-нибудь менее опасное.

— Я подумаю, — кивнула я, сделав вид, что слова Анатолия нашли отклик в моей душе. — Пожалуй, ты прав. Спасибо за совет.

Анатолий расплылся в улыбке.

— Ну, ты же знаешь, Женечка, как я отношусь к тебе, — ласково проворковал он и предпринял попытку заключить меня в объятия.

Я отстранилась от его загребущих ручонок и проворно отступила к выходу.

— Могу только догадываться об этом, Кушак, — кокетливо состроила я глазки.

— Брось, — поморщился он. — Я просто жду не дождусь, когда ты соизволишь ответить на мое предложение.

— На какое, интересно?

— Стать моей законной супругой.

— Ворам в законе не положено заводить семью, — напомнила я Анатолию одно из основных негласных правил. — Разве ты не знал об этом?

— Я не вор в законе, — парировал Бурашников. — И никогда им не буду. Я — «идейный».

Это откровенное словоблудие я слышала уже не в первый раз и однажды даже пыталась выяснить у Кушака, чем же конкретно «идейные» отличаются от «законников». Вразумительного ответа он в тот раз так и не дал. Скорее всего и сам не знал.

Просто нравилось бандиту красиво величать собственную персону.

— Тогда я подумаю, Толя, — заверила его я.

— Ты всегда так говоришь, — сварливо заметил Кушак, неловко переминаясь возле меня с ноги на ногу.

— Значит, я всегда об этом и думаю.

Я послала ему одну из своих дежурных улыбок и, развернувшись, покинула кабинет.

На лифте я спустилась обратно на первый этаж, но направилась не к выходу из здания, а в противоположную по коридору сторону. Вышла во двор через черный ход и тут же увидела малиновую «девятку», стоявшую третьей с дальнего края в общем скоплении автотранспорта. Это и была машина Росомахи. Я давно уже втайне от Кушака сотрудничала с этим типом.

Павел Росомаха, а самое смешное заключалось в том, что именно так он и значился по паспорту, работал у Кушака кем-то вроде водителя. Пару лет назад, выйдя на свободу, Паша так и не сумел найти для себя подходящей работы — не позволяли грехи прошлого. Вот и подрядился к Бурашникову. Карьеры сделать на криминальном поприще он не мечтал, а потому и особого рвения не выказывал. Платили бы бабки, да и ладно. Однако у Росомахи было одно завидное качество, на которое, к слову сказать, Кушак не обращал существенного внимания, в силу собственной недальновидности, наверное. А вот я таланты парня разглядела сразу и от случая к случаю обращалась к нему за помощью, соответственно, не обижая помощника и материально. Паша был частым гостем разных игорных притонов, питейных заведений и прочих злачных мест.