На следующий день Карри и Йори решили наловить рыбы в маленьком заливе. Девушка вынула из седельной сумки давно хранившуюся без дела сеть. Тонкая, но необычайно прочная сеть была сплетена из паутины лесных пауков, которую Йори вместе с Суатканом сами собрали прошлой осенью на виноградниках родного города.

Карри перебрался на другой берег по поваленным весенним половодьем бревнам и помог девушке устанавливать сеть. Затем они, отойдя чуть подальше, принялись бросать в воду камни, стараясь заманить в ловушку как можно больше рыбы.

После двух часов бултыхания в ледяной воде озябшие «рыбаки» выбрали сеть на берег. Как ни хотелось им похвастаться уловом, а кроме трех маленьких окуньков в сеть ничего не попало. Йори попросила моряка снова поставить сеть на ночь.

Два дня люди приходили в себя, лечили раненых и приводили в порядок вещи и оружие. Первый неудачный опыт с рыбалкой не отвадил Йори от попыток наловить рыбу. Ее упорство увенчалось успехом, и на следующий день в сеть попались несколько карпов и одна довольно крупная форель.

На третий день отдохнувшие люди собрали вещи и вновь направились на восток.

Капитан ехал впереди отряда на Хорше. На этот раз он не стал посылать вперед ни Марка, ни сторонившейся его Йори – зачем, если из восьмерых вышедших с ним людей осталось всего четверо, да присоединившийся в Астроне Орион. Лучше держаться вместе – больше шансов, что в случае чего другие успеют помочь.

Потирая не до конца заживший бок, Вларт вспоминал своих погибших спутников и друзей – он знал их почти с детства. По мере того, как перед внутренним взглядом капитана возникали знакомые лица, Вларту все больше хотелось умереть – ведь это он повел их за собой и не уберег. Но прыгать с горя в пропасть, биться в истерике от того, что ничего не выходит, или же в молитвах всевозможным Богам оставаться на месте, ожидая смерти, он не имеет права – он должен довести до цели тех, кто доверил ему свою жизнь. Только тогда, когда он вернется с остатками выживших, если таковые все-таки будут, домой он имеет право решать, как жить или не жить дальше, вот тогда он и будет вспоминать и каяться, а пока – есть цель и есть дорога, которую теперь уже надо пройти до конца. Ради тех, кто погиб.

Выйдя рано утром, путешественники по холодку успели миновать небольшое, сплошь покрытое густой, ароматной травой плато и теперь двигались по незаметно понижающемуся хребту, густо заросшему шибляками, в сторону синевших в утренней дымке двух высоких горных вершин.

Низкие заросли пушистого дуба местами сменялись островками фисташки, грабинника и можжевельника. Отдельно высились кусты держи-дерева. Их путники старались обходить подальше: стоит зацепиться – и уже не вылезешь. Длинные колючки сплетались в сплошную сеть, цепляясь за все, что попадется.

Сверившись с картой, Вларт и Марк пришли к выводу, что западная, более высокая вершина – это Ромакш, самая высокая точка в этой местности. За Ромакшем начиналось плато Байухан.

Через некоторое время Йори и Марк заметили, что на смену низкорослым шиблякам приходят широкие стволы дуба, перемежающиеся пока еще маленьким буковым подростом. Заросший молодыми деревьями спуск больше напоминал старую дорогу.

Рэйч ковырнул землю ножом. Почти сразу клинок уперся во что-то очень прочное.

Моряк немного раскопал ямку, оставленную ножом. Твердый камень, который он обнаружил, напоминал материал, которым их предки покрывали проезжие пути, – Марк и Йори оказались правы, путешественники вышли на очередную дорогу, соединявшую прибрежные города с внутренними областями.

К полудню маленький отряд подобрался к устремлявшимся высоко в небо горам. Путешественники начали подъем, стараясь до обеда взобраться на перевал, более низкий, чем взлетавшая в небеса вершина Ромакша. Обливаясь потом, скользя и падая на осыпях, люди упрямо лезли вверх по склону.