Приблизившись, Кэлен разглядела при свете костра, что кожа пленника покрыта подобием пасты из пепла, смешанного, вероятно, с чем-то, что не позволяло пеплу облетать в густых зарослях или смываться частыми в этих краях дождями. Судя по всему, этот получеловек регулярно обмазывался призрачно-пепельной пастой, которая местами образовала потрескавшуюся корку.

Как и у всех шан-так, каких она видела прежде, на его лице черной краской были изображены пустые глазницы черепа. Тварь взирала будто бы из тьмы. У некоторых шан-так мазки краски на губах и щеках имитировали оскал скелета – у этого тоже. Хотя он был практически обездвижен, из-за призрачно-бледной кожи и черепа вместо лица вид его был ужасен и вселял страх.

Когда Ричард приблизился, взгляд пленника стал более угрожающим. Хотя он не мог даже шелохнуться, в его глазах полыхали ненависть и презрение, как у волка, попавшего в капкан. Его, казалось, ничуть не пугали ни его беспомощность, ни возвышавшиеся над ним люди. Он жаждал боя. Кэлен подумала, что шан-так следовало бы с большей настороженностью относиться к Джейку Фистеру, приставившему кинжал к его горлу.

Ей явно хотелось оказаться поближе к Ричарду, чтобы рассмотреть пленника. Она сражалась с полулюдьми и теперь надеялась узнать, о чем Лорд Рал может спросить шан-так, но к матери всегда относилась с уважением и почтением. Пока в поселении Саманты, Стройзе, не появился Ричард, размеренно протекающая жизнь Саманты была пронизана нескрываемым уважением жителей к Айрин – их колдунье и предводительнице.

Когда пал барьер, сдерживавший тварей третьего царства, вырвавшиеся на свободу шан-так схватили мать Саманты и увели в плен. Жизнь девушки резко изменилась, ее мир перевернулся, ведь она осталась единственной в Стройзе, у кого были магические способности. В разгар этого кризиса и объявился Ричард.

В совместном походе в лежащие за барьером опасные земли Ричард и Саманта помогали друг другу выжить и благодаря этому смогли освободить попавших в плен Айрин, Зедда, Никки, Кару и воинов Первой когорты.

Ричард говорил, что девушка умна и наделена сильными магическими способностями, хотя, похоже, не знает, как их правильно применять. И Саманта действительно не знала. Но все же им вместе удалось освободить пленников шан-так. Во всяком случае тех, кто остался в живых.

Кэлен не могла не заметить, что юная колдунья увлечена Ричардом. Саманта проживала тот этап взросления, когда происходит знакомство с огромным миром вокруг и тайнами противоположного пола. Оттого, что ее выбор пал на Ричарда, было не легче. Он был привлекателен, красив и властен, но в то же время любезен и внимателен. Кэлен, разумеется, очень хорошо понимала, что увидела в нем Саманта, хотя эта привязанность ее слегка беспокоила.

Однако девушка с уважением относилась к Кэлен и как могла скрывала свои чувства к Ричарду, надеясь, что ее увлечение не заметят. Саманта понимала, что оно неуместно и между ней и Ричардом ничего не может быть. Но сердцу не прикажешь, и она не могла отринуть свои чувства.

Кэлен верила, что юная колдунья достаточно умна, чтобы не позволить себе лишнего, даже иногда думая, что никто не видит, та с нескрываемой тоской смотрела на Ричарда. Кэлен знала, как важно в таких случаях промолчать, чтобы не смутить и позволить ей самой справиться с этим. Влюбленную девушку легко унизить, и Кэлен не хотела причинять ей боль. Саманта ей нравилась. Ей просто хотелось, чтобы Ричард перестал быть предметом ее желаний.

Ричард, конечно, ничего не замечал. Его внимания требовали множество куда более важных дел, и Кэлен не собиралась говорить с ним о девочке, ведь у нее были заботы посерьезнее.

Айрин вдруг отошла от дочери, пробралась к Ричарду и схватила его за руку, что до крайности удивило Мать-Исповедницу.