|
— Штайнер посмотрел на собеседника и, убедившись в том, что тот не представляет из себя безумца, готового привлечь внимание правителя страны или царской охранки попыткой подачи иска, несколько расслабился. — Департамент благоустройства города Москвы, тем не менее, счел необходимым хотя бы частично компенсировать свои убытки. Его сотрудники не могли потребовать неустойки с представителя рода Лещиновских… Вернее могли бы, но говоря простым языком, получили бы кукиш с маслом. Поэтому решили предъявить свою претензию наследникам слуг боярина, транспортировавших злосчастные трубы.
— Но ведь они тоже работают на Лещиновских, а следовательно иск должен был оказаться отправлен куда-то в приемную главы боярского рода? — Предположил Олег, у которого как раз это обстоятельство вызывало наибольшее недоумение. В том, что злосчастный долг подкрался к нему не со стороны отца Анжелы, а из-за невезения родственников её матери, он разобрался и сам. И это было, в общем-то, нетрудно, ведь его супруга не являлась признанным бастардом и не имела никаких документов о своей принадлежности к данной дворянской фамилии. Следовательно, и к их обязательствам не могла иметь никакого отношения. Во всяком случае, официально. — Те лица, на которых были возложены долговые обязательства, к слугам рода Лещиновских не принадлежат и находятся либо в статусе вольных мещан, либо в статусе вольных крестьян.… Находились. До того, как оказались должны бюджету города Москву деньги, которых у них не было. — По меркам юриста все происходящее было совершенно нормальным, а вот Олег в очередной раз поражался законам этого мира, и ностальгировал по своей исторической родине. Вот было у него такое подозрение, будто даже мафия там была гуманнее и разумнее чем те личности, которые здесь судами заправляют. Хотя возможно его воспоминания просто льстили организованной преступности. — И тот факт, что часть кровных родственников персон, которые должны были заплатить компенсацию в бюджет города Москвы за причиненные убытки, состоит на службе бояр, не имеет значения с точки зрения законности. Ведь как раз к тем то никаких претензий никто не предъявляет… — Зато предъявляет каким-то дальним родственникам моей супруги, а также её дядям, тетям, двоюродным братьям и сестрам. — Олег скрестил руки на груди и глубоко задумался. У Анжелы были не очень хорошие отношения со своими родственниками. Даже с теми, которые не относились к аристократии. Просто одни девочку-бастарда презирали, а для других она считалась «не такой как все» из-за своей связи с дворянами. Ну а отличающегося от человеческой толпы эта самая толпа почти всегда норовит пнуть, все же большинство людей руководствуются в первую очередь животными инстинктами, а не разумом. Однако не очень хорошие все же не означает напрочь испорченные, вряд ли бы она желала своим родственникам обращения в рабство. По крайней мере, уж точно не всем. — В таком случае, у меня к вам ряд вопросов. Может ли это быть какой-либо формой провокации, направленной Лещиновскими против меня лично? В прошлом имелись некоторые разногласия с отдельными представителями данной семьи. Есть ли шансы, что получится заставить департамент благоустройства города Москва отказаться от первоначальных претензий, таким образом аннулировав долг? Сколько времени у меня есть на то, чтобы разобраться в ситуации и не потерять свой летучий корабль проданным с аукциона за минимальную цену? — Я не думаю, что это какая-то интрига направленная против вас лично. Слишком легко опровергнуть эту претензию на выплату долга, любой компетентный юрист, только-только окончивший обучение, должен справиться… Но не за три дня, как я или кто-то вроде меня с имеющимся у нас статусом и связями, а скажем за пару-тройку месяцев, которые ваша собственность проведет под арестом. — Призадумался Штайнер, а тем временем иллюзия на стене моргнула, и снова начала прокручиваться с самого начала. |
