— Дык, совсем не впечатляет, однако, — сообщил он напряженным голосом и даже закусив губу от усердия, а после свернутый в тугую сферу комок плазмы увеличился в размерах минимум вдвое, и отправился вниз по той же траектории, что и прилетел к выходу наружу. Витка через четыре он столкнулся с чем-то…Или скорее кем-то, судя по наполнившему подземелье гневному шипению. — Я, стал быть, ждал чей-то большего от тех, чью власть над стихией мог, того-этого, унаследовать. Тут же ж итъ не повелителем воздуха пахнет, а дык, каким-то подмастерьем. Пущай и вельми талантлитвым.

— Сорная кровь…Проклятая ветвь…Побег, который предкам отрубить надо было… Рубить…Всех зарубить… — Таящийся в темноте призрак, кажется, все же признал в Святославе родственника. Однако появлению его совсем не обрадовался. — Мы отомстим…Они не пройдут…Надо собраться с силами…. И отомстить! Мы не падем! Собрать союзников…Призвать наемников…Пробудить сорную кровь…

— Сделай скидку на их трансформацию в нежить. Вампиры же почти не используют элементальные чарами не потому, что не хотят. Им просто это куда сложнее, чем людям. — Олег мысленно сбавил степень опасности их врага еще на один пункт. Похоже, нежить помимо всего прочего страдала от синдрома рассеянного внимания и могла забыть, о чем думала лишь минуту назад. Если Святослав, опознанный как «Сорная кровь», оценил примененные против нечего чары на верхнюю границу третьего ранга, то скорее всего к возможностям подмастерья они и относились. Другое дело, сколько в своей любимой ветви магии мог потерять безумный мертвый аэромант? Максимально возможным усилением путем алхимического допинга считалось повышение на пару рангов. И если прибавить их к вражескому заклинанию, то вышло бы уже нечто близкое к уровню магистра. Причем Олег был уверен, что вниз двигаться по шкале мощи куда проще, чем вверх. Дар оракула нашептывал ему, что до своей гибели и последующего становления немертвым их враг прикончил бы Святослава небрежным взмахом руки, либо разорвав взрывной декомпрессией, либо выкачав из окружающего воздуха весь кислород и оставив агонизировать на каменном полу вместе с остальным отрядом. И никакие древние артефакты бы им не помогли против воздействия, меняющего окружающую среду. — А непрофильным волшебством многие пренебрегают, страшась трудностей обучения…Ты вот, например!

Отряд под шелестящие причитания двигался вниз по ступеням в темпе ленивой улитки, но с неотвратимостью гидравлического пресса. Буравить насквозь стенки тайного хода не требовалось. Маленькой щели глубиной в десять сантиметров вполне хватало, чтобы удостовериться в монолитности данного участка, ведь через скалу подавляющее большинство магических атак тупо не пройдет. Да и какие-нибудь скрытые механизмы за подобной преградой размещать уже нет особого смысла. Другое дело, что парайноя заставляла Олега проверять и стены, и пол, и потолок…Времени на это тратилась уйма, а из находок чародею пока попадались лишь элементы не функционирующей магической системы освещения, да растоптанная кем-то в тонкий блин на каменном женская сережка, однако бдительности своей волшебник не ослаблял. В этом ему прекрасно помогала сотканная из лоскутьев тьмы фигура, что с удручающей периодичностью возникала на грани восприятия, чтобы запустить в непрошенных гостей дальнобойными чарами третьего или четвертого ранга. Арсенал твари с одной стороны был разнообразен, а с другой почти весь он базировался на аэромантии. Облако норовящего залететь прямо в легкие песка, порхающие кинжалы, малозаметный туманно из ядовитой взвеси, молнии всех размеров и форм, включая каких-то элементальных змей и минное поле статического электричества…Все это Святослав если и не мог остановить за счет более высокого контроля над стихией, то как минимум загодя чувствовал и изрядно ослаблял.