Изменить размер шрифта - +
Всплыли в памяти давние детские времена, когда он читал книжки о всяких карибских корсарах, космических рейнджерах и мушкетёрах короля, когда рисовал схемы внутреннего устройства звёздного истребителя и клеил из мельчайших деталек картонные модели баллист и катапульт, в подробностях знал, чем отличается трирема от септиремы и квинквиремы, а по каким тактико-техническим характеристикам «Фокке-Вульф Fw 190-А9» превосходит «Мессершмитт Bf 109Е-3». Со временем это совершенно ушло из актива памяти, стёрлось или отодвинулось на крайние задворки. То ли стыдно стало даже в никому не ведомых мечтательных мыслях позиционировать себя тем, кем лет в тринадцать бывал он с лёгкостью – пламенным сокрушителем гоблинов или спокойным суровым покорителем межпланетных пространств. Почему всё это ушло от Валеры? Никогда он об этом не размышлял, а сейчас вдруг подумал. Может, потому, что он знал – надо жить жизнь, а эти знания и детские военизированные радости ничего для серьёзной нормальной жизни дать не могут. И он как-то жил, как-то работал, как-то развлекался. И всё у него было нормально; без своих книжек, альбомов, склеенных моделей и затрёпанных постеров, давно отданных мелкому двоюродному братишке, он жил вполне прилично, не хуже других. Так а сейчас-то чего? Почему всё-таки накатило? Ведь Валере казалось, что он счастливо избавлен от игровой заразы Арины Балованцевой. Чего его так плющит?

У тех дядей, которые до сих пор рубят монстров у экрана своего электронного друга, подобных проблем нет. Так подумал Валера о своих сегодняшних переживаниях. Они хотят и играют. Может, реально представляют себя в жутких коридорах «Doom», а может, просто клавишно-мышковым образом стреляют, особо не парясь и не фантазируя лишнего. Проверить это, забравшись к ним в мозг, конечно, невозможно. А хотелось бы, чёрт возьми!

Как-то так сложилось, что жизнь Валеры спокойно шла мимо компьютера, а потому он если в своём небогатом детстве и поигрывал на тогда ещё дорогих и потому изрядно понтовых чужих машинах, то нечасто. А потому не пристрастился, геймером не стал, собственный агрегат не приобрёл. Женщин себе выбирал тоже без компьютерных заморочек, на игровые автоматы – даже в фойе кинотеатра перед началом сеанса убогим вампирам головешки поотшибать – и то денег жалел. Не прикалывало. А теперь... Гоплит против персидского гвардейца. Хи-хи. Зачем ему в детстве это всё было надо? Почему впоследствии не пригодилось? Для чего мучает сейчас? Мечта могла стать реальностью прямо здесь, почти прямо вот немедленно – и потому что-то загорелось в Валериной голове, закрутились какие-то мучительно-приятные шарики-ролики. А что, это и есть мечта? Помолотиться с кем-то – причём с этим кем-то совершенно ненастоящим, изготовленным, если посмотреть широко, по щучьему веленью Арины Леонидовны. Да – вот это всё и будет МЕЧТА? Или всё-таки мечта у людей другая?

Мысли не давали покоя. Первый раз в Валериной жизни они шли у него в голове параллельно друг другу. Обычно всегда последовательно, а тут вдруг думались параллельно: злая насмешливая мысль о деятельности Арининого заведения и подмене мечты бредовым нейро-компьютерным суррогатом. А ещё мысль о том, кого же, кого же себе выбрать, кем лучше стать – наиприятнейшая такая мысль с перебором возможностей, боевых качеств, видов вооружения тех бойцов, на ком он хотел бы остановить свой выбор... И уже вполне его голова готова была к настоящему перегреву и взрыву. Но мысли продолжались...

Переведённый на новый объект, Валера стоял на улице у служебных ворот – и грезил. Шёл снег, с ним тут же расправлялись многочисленные уборщики, шёл – расправлялись, шёл – расправлялись. Снег исчезал с асфальта, шустрые лопаты перекидывали его на клумбы, бойкие метёлки сметали остатки с дорожек. Многолюдная борьба со снегом не отвлекла Валеру от сладостных мыслей. Яростно метут-кидают – да и на здоровье.

Он ставил ногу на бордюр – и видел её в крепком шнурованном ботинке «морского котика», чувствовал, как наливается она мощью и уже вполне готова для сокрушительного удара.

Быстрый переход