Но самое тяжелое испытание для Мироздания было еще впереди.

* * *

Снова и снова он ощупывал невидимые стены своей тюрьмы. Его несуществующие руки скользили по несокрушимым барьерам, сделанным будто из полированной стали. Он осторожно поглаживал натянутые как струны нити эфира, пытаясь разобраться в их сложнейшем переплетении. Он изучил каждое звено сковывающих его цепей.

Денгар стремился вновь обрести свободу, получить власть над своим телом хотя бы на миг, чтобы...

Видана... Прости меня, за то, что я хочу сделать...

И если раньше он как-то сумел прорваться даже не понимая что делает, то сейчас, когда память и все его знания о мире волшебства снова с ним...

Конечно же, он понимал, что его скромные познания не идут ни в какое сравнение со знаниями Падшего Творца, но все же... И пусть Иринарх теперь настороже. Пусть он готов к моему прорыву... Надежда остается всегда.

Я должен сделать это. Ради себя. Ради Виданы... Ради всего Мироздания.

Я должен убить самого себя...

Вновь и вновь он ощупывал стены своей темницы. Без единого стона. Без единой жалобы. Он старался найти хоть малейшую зацепку, которая позволила бы ему обрести свободу. И со стороны на него взирали безжизненные глаза самой тьмы. Тьмы молчаливой, беспощадной и всепонимающей...

Неожиданно его не-руки наткнулись на нечто похожее на уходящую вдаль тончайшую нить. И хотя Денгар не видел ничего, в его воображении немедленно предстало видение угольно-черной маслянистой нити, по которой со слабым шуршанием тек эфир.

Откуда-то явилось понимание, что это именно то, что ему нужно.

Денгар осторожно потянул за нить, ощущая, как она растягивается и трепещет в его руках. Тонкая струйка магии поддалась. Одобренный, он рванул сильнее. Снова и снова.

Нить лопнула. Разорванный конец стегнул его подобно великанскому бичу.

Способна ли душа чувствовать боль? Денгар узнал ответ. Да! Способна!

Окатившая его волна пронизывающей боли парализовала несуществующие конечности, окатила его волной невидимого пламени, пронзила отсутствующий мозг раскаленной иглой.

Он стерпел это, ощущая поднимающуюся внутри радость. Первый шаг был сделан.

* * *

Смазанный громадным расстоянием, из-за горизонта величаво поднимался исполинский пик Поднебесного. Самая высокая гора Мироздания. Гора, вздымающаяся на высоту почти в два десятка миль. Ее вершина уходила в безмолвную тьму Бездны, свысока оглядывая этот сравнительно небольшой мир.

У подножия этого исполинского пика располагалась гряда невысоких холмов, на которых и был построен многотысячный город Ларлас - столица Поднебесного. И теперь этому городу угрожала опасность превратиться в дымящиеся руины.

Армия Иринарха приближалась, оставляя за собой полосу выжженной земли и разрушенных до основания деревень. Почти шестьдесят тысяч солдат и тварей, волшебников и принужденных.

Они избрали не тот путь. Эта дорога не приведет их к славе, а только к смерти...

Маркел стоял на вершине исполинского пика, как это уже случалось когда-то. Целую вечность назад. Поднебесный. Мой мир. Мир, созданный моими руками. Как больно смотреть, как он страдает под пятой безжалостных завоевателей... Но то, что приготовил для него я... Это стократ хуже.

Привычный шелест пустоты ласкал его изнутри. Бездна что-то неслышно шептала ему.

Нет выбора. У меня нет выбора. Иринарх ведет Мироздание к неминуемому концу. Договор должен быть заключен.

Иринарх. Средоточение всего того, что олицетворяло ужас и отчаяние. Беспощадная непобедимая сила Падшего Творца.

Арминия... Чего ты хотела добиться, придя ко мне? Ты хотела, чтобы я очистил тебе путь, уничтожив Иринарха?

Но иного выхода я не вижу. Смерть... Всюду смерть. Поднебесный сравнительно малонаселен. Всего несколько крупных городов, мелкие деревушки, свободные общины вольных поселенцев... Три или четыре миллиона жителей. Я готов отдать этот мир, обменяв его на твою жизнь, Иринарх.