— Обожаю «Марс», — призналась я с набитым ртом.

— Я тоже, — кивнула Стар. — Неплохо я придумала? А теперь побежали. Будешь ждать меня возле школы после уроков, договорились?

— Хорошо, — послушно ответила я. И даже выдавила из себя улыбку.

— Можешь доесть мой «Марс», — великодушно предложила Стар и побежала к своим одноклассницам, только что выпорхнувшим из школьного автобуса. А я поплелась в направлении начальной школы Холибрук. Почти всех учеников, кроме меня, привозили на машине матери, даже тех, кто уже учился в шестом классе. Мэриголд редко провожала меня в школу. Утром она любила подольше поваляться в постели. Впрочем, я нисколько не возражала — так было даже проще. Честно говоря, я до сих пор со страхом вспоминала о тех случаях, когда она увязывалась за мной, потому что тогда она заходила в школу, да еще и пускалась в разговоры с учителями.

Чтобы поскорее забыть об этом, я прибавила шагу, а поравнявшись со школьными воротами, суеверно постучала по ним — на счастье.

Увы, это не сработало. На уроке письма нам велели разбиться на пары, чтобы мы могли писать друг другу письма, но никто не выразил особого желания стать моим напарником. В конце концов мне пришлось удовлетвориться Ронни Черли.

— Предатели! — возмущенно фыркнул он, пересев на самую дальнюю парту и даже не глядя в мою сторону.

В результате, вместо того чтобы выполнить задание как положено, мне пришлось написать длинное письмо самой себе, а мисс Хилл, наша учительница, проворчав, что мне следует внимательнее выслушивать задание, влепила мне… нет, даже не двойку, а прочерк.

Ронни Черли разозлился как черт, потому что из-за этого он тоже получил прочерк. Возмутившись, он заявил, что это несправедливо, поскольку все произошло по моей вине. А потом шепотом пообещал, что разберется со мной на большой перемене.

— Ой, напугал! Сейчас умру со страха! — фыркнула я голосом Стар, постаравшись сделать вид, что тоже разозлилась не на шутку.

Однако я испугалась, и еще как! Дружков у Ронни Черли хватало. Поэтому, когда на перемене пришло время идти в столовую, я благоразумно решила укрыться в раздевалке.

Взобравшись на скамейку, я прижалась носом к оконному стеклу, уныло разглядывая школьный двор. Обнаружив мое отсутствие, Ронни Черли и его дружки избрали своей жертвой подслеповатого Совенка Морриса. Подумав о несчастном Совенке, я ощутила нечто вроде укола совести, но что я могла сделать? Потом я долго слонялась по раздевалке и, чтобы убить время, разглядывала развешанные на крючках унылые пальто и жакеты, гадая, как бы они заиграли, расцвеченные фантазией Мэриголд. Сюда пришить бархатную оборку, а сюда подкладку из пурпурного атласа или застежку в кельтском духе или, к примеру, вышитого шелком зеленого дракона, изрыгающего пламя… Увлекшись, я очнулась, лишь когда мимо меня галопом пронеслась миссис Дунстан, заместитель директора, таща за руку какого-то малыша, разбившего себе коленку. Я испуганно выпустила рукав чьего-то пальто, будто он обжег мне пальцы.

Заметив меня, миссис Дунстан сердито спросила, что я тут делаю и неужели мне до сих пор неизвестно, что детям не разрешается болтаться в раздевалке во время перемены? Кровь ударила мне в лицо — терпеть не могу, когда мне читают нотации. Миссис Дунстан, нахмурившись, смотрела на меня, как удав на кролика.

— А для чего, скажи на милость, тебе понадобилось трогать чужое пальто? Надеюсь, ты не шарила по карманам?

Я словно приросла к месту.