Взгляд её, наконец, остановился на мне, через несколько мгновений вспыхнула искра узнавания.

— Богдан⁈

Знакомый голос всё же заставил сердце ёкнуть, но я постарался не подать виду. Дарина же, растеряв вдруг всю свою царственность, всхлипнула и устремилась ко мне, не разбирая дороги. Не успел я и опомниться, как она бросилась мне на грудь, вцепившись в мою одежду неожиданно сильными пальцами.

Вблизи её аура выглядела довольно необычной, будто бы многосоставной. Всё дело было в многочисленных украшениях, на шее, в волосах, на запястьях. Каждая бусина, каждый амулет обладал собственной силой. Теперь я уже достаточно разбирался в таких вещах, чтобы понять, что это устойчивые магические конструкты, заякоренные на физические носители. Да и Аспект Дара матери тоже не вызывал сомнений. Я называю его Конструктором, Албыс — Духом Ткача.

— Наконец-то… — глухо прошептала она. — Как же я волновалась…

Запах её волос разбередил какие-то глубоко скрытые воспоминания, и я волей-неволей поддался им, на несколько мгновений снова почувствовав себя тем драчливым мальчишкой, которому Дарина обрабатывала царапины, попутно читая нравоучения. Пусть это и не мои воспоминания, и не моя прошлая жизнь, а настоящего Богдана.

Впрочем, это спорный вопрос. У меня слишком много общего с прежним Богданом, чтобы считать его просто посторонним человеком, у которого я, сам того не желая, позаимствовал тело. Чем больше воспоминаний ко мне возвращалось, тем больше я убеждался, что он — это я, просто родившийся в этом мире. Ну, или я — это он, тут уж как посмотреть…

— Что… ты здесь делаешь? — кашлянув, чтобы избавиться от кома в горле, спросил я.

— Это… долгая история, — чуть отстранившись от меня, она торопливо вытерла заблестевшие от слёз глаза. — Я расскажу, но для начала нужно помочь этим людям. Многие ранены…

Братья Колывановы покинули группу и обступили какого-то угрюмого чернобородого мужика в длинном пальто с разодранным рукавом. Судя по донесшимся до меня обрывкам фраз, это и был тот самый дядька, в поисках которого их отец поехал в Самусь. Судя по ауре, он тоже был Одарённым, с Аспектом Зверя. Правда, довольно слабеньким.

Ну, отлично. Хоть этот нашёлся.

— Думаю, ими есть кому заняться, — проворчал я. — Но ты права. Надо зайти куда-нибудь в дом, обогреться. Мы сюда три часа по реке плыли, продрогли, как собаки.

Это правда — мы хоть и постарались одеться потеплее, но на баркасе было жутко холодно, и ветер с реки пробирал до самых костей. Особенно тяжко пришлось Полиньяку. И немудрено — собственно, он был единственный обычный человек во всей нашей компании. Ну что ж, сам напросился.

— И ты здесь… — взглянув на Демьяна, спросила Дарина. Голос её мгновенно изменился — в воздухе будто ледяным ветром повеяло. — А это…

Она взглянула на выглядывающую из-за плеча Велесова Раду, и глаза её вспыхнули.

— Это ведь она… Она жива⁈

— Не смей даже приближаться к ней, ведьма! — прорычал Демьян, не пряча клыков.

— Кто это, папенька?

Дарина печально улыбнулась.

— Он тебе не отец, девочка. Он украл тебя у меня.

— Заткнись! — уже в голос рявкнул вампир, и я едва удержал его, когда он ринулся на шаманку. Пришлось преградить ему путь, и мы сцепились, схватив друг друга за грудки. Пришлось переключиться на Боевую форму, но даже это не особо помогло — мы с Демьяном были в разных весовых категориях, так что он, несмотря на моё сопротивление, продвигался вперёд, а я буксовал сапогами по грязи. На нашу стычку даже начали оборачиваться деревенские.