| Дженнифер Роберсон. Разрушитель мечаЛегенды о Тигре и Дел – 4  Я очень благодарна всем этим людям и выражаю им свою признательность по множеству причин: Русс Гален, как выдающемуся агенту; Алан Дин Фостеру и Реймонду Е. Фейсту, как очень мудрым людям, чьи советы нельзя не принимать во внимание; Бетси Воллхейм и Шейле Гилберт, как Будущему Fantasy (нам нужно обязательно встретиться за пиццей и пивом!); Дебби Бурнетт, за Kismet Cheysuli Wld Blu Yond'r, AKA «Pilot»; и Марку — за все. И наконец тем мужчинам и женщинам, которые понимают, что сексизм это обоюдоострый меч, который нужно сломать.   ПРОЛОГ   Кое-что в жизни человеку приходится делать не задумываясь, просто полагаясь на инстинкты. Например как мне сейчас. В полной темноте я поднялся на ноги, шатаясь, сделал шага два и, едва не застонав от боли, рухнул на колени. — Ну аиды, — пробормотал я. И тут же избавился от своего ужина. Если конечно то, что мы с Дел торопливо проглотили перед сном можно было считать ужином. Мы слишком устали, издергались и перенервничали, чтобы что-то готовить. А у меня, вдобавок ко всем бедам, кружилась голова. Все насекомые вокруг меня сразу затихли. Тишину ночи нарушали только стук подков лошадей — моего гнедого жеребца и чалого мерина Дел, стреноженных в нескольких шагах от нас — и издаваемые мною недостойные звуки, напоминавшие икоту вперемешку с отрыжкой. За моей спиной зашуршали мелкие камешки и песок, придавленные человеческим телом, и сонный голос Дел позвал: — Тигр? Ссутулившись, я стоял на коленях. По коже стекали капли пота, от ночной прохлады меня бил озноб, несчастнее на земле человека не было. Дел ждала объяснений, но голова болела так, что я не рискнул произнести ни звука, и только слабо отмахнулся, понадеявшись, что такой ответ ее удовлетворит. Хотя зная Дел, можно было догадаться, что она захочет докопаться до сути. Темное пятно на том месте, где она лежала приподнялось — Дел не нужно много времени, чтобы окончательно проснуться. — Что с тобой? Поза моя двух толкований не допускала. — Молюсь, — буркнул я, вытирая губы рукавом бурнуса — он все равно уже был грязным. — Разве не ясно? Песок снова зашуршал. Из-за спины Дел вытащила флягу и кинула мне. Весь мир затих, ожидая восхода солнца, и в этой тишине кожаная фляга тяжело и глухо ударилась о камень. Жеребец шарахнулся и возмущенно фыркнул. — Пока выпей воды, — предложила Дел, — а я согрею кеши. От одной мысли о еде мой желудок болезненно сжался, и я возмутился. — Аиды, баска… вот без чего я сейчас точно обойдусь, так это без кеши. — Нужно, чтобы хоть что-то было в желудке, иначе тебя наизнанку вывернет. Хорошо начался день. С мрачным лицом, я осторожно потянулся за флягой, подцепил ремень и оперся рукой о землю, чтобы дать передохнуть ноющим коленям. После последнего танца у меня болели все кости, мышцы и внутренности. Хотя то, что произошло в Искандаре было скорее не танцем, а сражением — а сражение совсем не танец и правила у него другие — или даже войной. Мы с Дел победили, не без помощи удачи, друзей и магии — а также умело воспользовавшись общей неразберихой — но на этом военные действия не закончились. Я задумался, а не встать ли мне, но голова и желудок посоветовали держаться поближе к земле, и поза молящегося, независимо от истинных намерений, была для этого наиболее подходящей. Головная боль не унималась, и, поморщившись, я отвернул крышку фляги. Сделав небольшой глоток, я убедился, что даже откинув голову назад, я не помешаю работе молота, бьющего по наковальне где-то в моем черепе.                                                                     |