Меня интересует еще кое-что:

— И все мажоры — маги, так?

Виктория кивает.

— Интересно, как это получается? Выходит, в нас не пробудили спящие способности, а нас такими сделали? Из каждого слепили то, что нужно кхм… Более привилегированному игроку. То есть, от нас ничего не зависит?

— Ничего не могу сказать. Наблюдала, что у магов слабо развиваются качества бойца, а у бойцов магические бывают, но крайне ослабленные. Наверное, все дело в волнах разной частоты, которыми наши мозги облучают при первом Обряде.

— Ага. А что такое Серк говорил про то, что нас отправят в утиль, а вас заберут?

— Без понятия, — Виктория ложится на землю, сворачивается калачиком и добавляет, путаясь и сбиваясь. — Я уверена: организация, в которой состоит мать, заключила контракт с кем-то. С какой-то силой.

— Контракт на подготовку игроков? — уточняю я.

— Бойцов. Бойцов и магов. Поэтому «заберут» — речь не про военных, а про эту силу.

— Какая-то чертовщина! — заключает Илай. — Не верю!

— Мне нет смысла вам... обманывать, — Вики зевает и закрывает глаза. — Давайте немного поспим.

Хочется схватить ее и трясти, чтобы не спала, чтобы вытрясти всю информацию и заполнить пробелы, но вижу по осунувшемся лицу с глубокими темными кругами под глазами, что она сейчас просто упадет в обморок, и позволяю ей заснуть. Сам пока не сплю, потому что мы непонятно где и непонятно, что за твари на нас могут напасть, а я один более-менее цел и могу дать хоть какой-то отпор.

Итак, что нужно выяснить? Первое: провести инвентаризацию, посмотреть, что осталось из оружия. Хелен вроде не отпустила лук — у нас есть уже что-то, а вот арбалет, оставшийся у Джо, жаль, как и самого хиппи.

Второе: разведать, где мы находимся, и найти новое убежище, потому что тут всякие бреши-плеши, падающий с неба лед и прочая хрень.

И, наконец, третье. Определиться, как жить дальше — с Вики-Викторией мы, или выживаем сами. Такое решение принять сложно. С одной стороны, она — дочь Зары и хоть какая-то гарантия безопасности. С другой, эта взбалмошная девка обращалась с нами, как со скотом, и неизвестно, как она себя поведет, когда у нее закончится истерика. Вдруг скажет: «Я передумала, а ну на галеры, рабы».

Мотаю головой, чтоб высыпались лишние мысли. Как я могу повлиять на ситуацию сейчас? Никак. Потому лучше заняться насущными проблемами.

— Рио, ты спишь?

— Мне пипец как больно, какой тут сон. Внутри все печет, ноет и чешется. И жрать хочется больше, чем спать.

— Утром что-нибудь добудем. Давай я часок-другой вздремну, а ты бди. Если услышишь что-то подозрительное, буди меня. Ну, или когда начнет срубать, буди.

— Блин, стремно. А вдруг льдом накроет, как тогда? Или еще что покруче.

— Спокойной ночи, — говорю я, подползаю к Виктории, чтобы было теплее, и вырубаюсь мгновенно.* * *Будит меня ощущение присутствия чужака, словно кто-то недобрый смотрит, выжидает, когда лучше напасть. По спине продирает мороз. Сжав в кармане рукоять костяного ножа, чтобы не выдать себя, приоткрываю один глаз и вижу в предутреннем сумраке здоровенную птицу необычной формы, которая покачиваясь, медленно кружит над нашей поляной. Глаза ее горят крошечными зелеными огоньками. Слышится приглушенное стрекотание. Что за черт?!

Рывком сажусь, сообразив, что это меха-коршун. Дрон. Причем необычный, таких раньше не видел — здоровый, с четырьмя большими пропеллерами, и с большим выступом в центре на корпусе, из-под которого в нашу сторону смотрят два ствола среднего калибра.